К 90-летию ГУЛАГа. Краткий ликбез

ГУЛАГ

90 лет назад, а именно 25 апреля 1930 года в структуре ОГПУ было создано специальное управление лагерей (УЛАГ) ОГПУ, на которое было возложено руководство

Рождение монстра

Юрий Дмитриев

биография

Карелия

Это удивительное, почти детективное расследование человеческой судьбы мы публикуем именно сейчас, когда в деле Юрия Дмитриева наметился переломный момент. Мы ждем выхода автора статьи

Таинственный инженер

Владимир Володин

1930-е

Беларусь

реабилитация

репрессии в СССР

Продолжая разговор о проблемах реабилитации жертв репрессий в Беларуси, «Уроки истории» публикуют перевод очередной статьи Владимира Володина, посвящённой нереабилитированным жертвам 103-й статьи УК БССР, которая только в 37-м году официально

Продолжая разговор о проблемах реабилитации жертв репрессий в Беларуси, «Уроки истории» публикуют перевод очередной статьи Владимира Володина, посвящённой нереабилитированным жертвам 103-й статьи УК БССР, которая только в 37-м году официально стала белорусским вариантом 58-й.



Перевод публикуется с незначительными сокращениями. 
Полная версия на белорусском опубликована в газете <a href="http://novychas.by/poviaz/antysaveckija-ahitatary">«Новы час»</a>.


Законодательство разных республик СССР имело свои особенности. Были свои особенности и у Уголовного кодекса БССР 1928 года. Так, в нём была статья 103 (агитация и пропаганда против порядка государственного управления), аналог которой отсутствовал в Уголовном кодексе РСФСР 1926 года. Статья, с учётом внесённых в 1930 и 1931 годах изменений, звучала следующим образом: 
 


<blockquote class="wp-block-quote">«103. 
а) Агитация и пропаганда, в которых содержится призыв к совершению преступлений, предусмотренных статьями 92–95 и 97–101, либо к неисполнению или препятствованию осуществлению мероприятий и приказов органов советской власти, а также изготовление, хранение и распространение литературных произведений для такой агитации и пропаганды влекут – лишение свободы до пяти лет. 
б) Те же действия, если они связаны с использованием религиозных предрассудков масс либо были совершены во время войны и имели целью неисполнение гражданами возложенных на них военных или связанных с военными действиями обязанностей и повинностей, влекут – лишение свободы не менее чем на три года. Те же действия, если они совершены кулаками, кроме указанных мер социальной защиты, влекут – конфискацию имущества».</blockquote>


Как мы увидим далее, формулировка статьи имела мало общего с её применением .


4 августа 1935 года суд 3 участка г. Минска в составе судьи Манько, заседателей Шимковича и Барковского при секретаре Стригун рассматривал уголовное дело Алексея Фёдоровича Змитровича. Дело рассматривалось без участия прокурора и адвоката. Алексей Змитрович, колхозник колхоза «Заря» Острошицко-Городокского сельсовета Минского района, беларус, неграмотный, беспартийный, женатый, родился в 1898 году, имел 4 человек на содержании, происходил из крестьян-середняков деревни Галица Острошицко-Городокского сельсовета. Его признали виновным в том, что он «на протяжении 1935 года систематически проводил открытые выступления против мероприятий колхозного строительства и советской власти». В частности, Змитрович «весной в 1935 году на открытом собрании колхозников выступил и высказал, что рабочим картошки продавать не надо, добавив „чертям этим”. Весной в 1935 году, привезя свеклу в молочную ферму колхоза, со злостью бросал свеклой в портрет т. Сталина». Кроме того, подсудимый «систематически подстрекал колхозников опаздывать на работу. Сам систематически опаздывал». По статье 103 (часть «а») УК БССР А. Змитровича осудили к двум годам лишения свободы. Мерой пресечения до вступления приговора в законную силу ему была избрана подписка о невыезде. Алексей Змитрович отпавил приговор в Верховный суд БССР на обжалование, и 21 октября 1935 года кассационная коллегия в составе судей Елина (председатель заседания), Белкинд и Родова пересматривала дело. Дело пересматривалось не только в отсутствие прокурора и адвоката, но даже и подсудимого. Коллегия посчитала приговор вынесенным верно и оставила кассационную жалобу осуждённого без удовлетворения.


2 декабря 1935 года суд 3 участка г. Минска (судья Манько, заседатели Станишевский и Нарейко, секретарь Стригун) рассматривал уголовное дело Максима Якимовича Бояровича, 66 лет, беларуса, неграмотного, женатого. В 1931-1932 годах хозяйство его обкладывалось твёрдым заданием, то есть на то время он в колхоз не входил и оставался единоличником. В дальнейшем Максим Боярович был вынужден вступить в колхоз «Красный боец» Новодворского сельсовета. Подсудимого признали виновным в том, что «5 мая 1935 года будучи выпившим пришёл на колхозное собрание, где проводилась подписка на заём 3 года 2-й пятилетки, и, чтобы помешать ходу подписки, выступил и сказал, что в поле урожай плохой, на трудодни колхозники получат мало, а поэтому подписаться на заём он может только на 15% руб. [так в документе]». Можно считать, что Максиму Бояровичу повезло – на тот раз его только запугали. Суд принял во внимание, что подсудимому 66 лет и «что изолировать его нецелесообразно» и осудил его по части «а» статьи 103 УК БССР на 2 года заключения условно с испытательным сроком 1 год. Вероятно, на результат дела повлияло то, что у М. Бояровича был адвокат, сохранилась, правда, лишь его фамилия – Розенталь.


Значительно меньше повезло следующему осуждённому. 6 августа 1936 года суд 3 участка г. Минска рассмотрел уголовное дело Владимира Николаевича Мысливчика, беспартийного разведённого колхозника, родившегося в 1904 году, имевшего низшее [так в документе] образование, судимого в 1932 году, до вступления в колхоз имевшего 3,035 га земли, одного коня и одну корову и происходившего из семьи земледельцев деревни Кайково Минского района. Суд посчитал Мысливчика виновным в том, что «вступая в колхоз 3 раза, он из колхоза 2 раза выступал, потащил за собой и других колхозников под видом „плохо жить в колхозе”, подговаривая ранее свою жену, чтобы последняя забрала из колхоза коня обобществлённого. Систематически появлялся на собрания колхозников и заседания правления в пьяном состоянии, на которых выступал без разрешения председателя правления колхоза или председателя президиума собрания, не давая выступать записавшимся для высказывания, несмотря на то, что бывал несколько раз выведен с собрания. Кричал, что газеты пишут – это всё чепуха и неправда, и если хочешь правду сказать, то безотлагательно высылают, как Троцкого выслали в Турцию, что при царе жилось лучше, [чем] теперь при советской власти. Имел в колхозе товарища, бывшего городового царских времён, с которым выпивал. Замаскировывал себя тем, что по временам выказывал своё знание постановлений партии и власти, ходя всегда с таковыми в карманах» (тут, как и в других цитатах, сохранён стиль судебного документа). Этими своими действиями, по мнению суда, Владимир Мысливчик «как агент классового врага и подкулачник вёл агитацию и пропаганду против мероприятий нашей КП(б)Б и советской власти». Его осудили по части «а» статьи 103 УК БССР к «лишению свободы в отдалённых местностях СССР сроком на пять лет с поражением в правах политических на три года». Мерой пресечения до вступления приговора в законную силу было избрано содержание осуждённого в Минской тюрьме. Владимир Мысливчик обжаловал приговор в Верховный суд БССР (не зря же он учил «постановления партии и власти»). 2 сентября 1936 года кассационная коллегия Верховного суда (председатель заседания Табачникова, члены Самойлич и Лельчук) рассмотрела дело № 6326/69. Приговор суда первой инстанции Владимиру Мысливчику был оставлен в силе.


Статья 103 УК БССР была отменена постановлением Президиума Центрального исполнительного комитета БССР 6 декабря 1937 года «в связи с тем, что преступления, предусмотренные ст. 103 Уголовного кодекса БССР относятся к контрреволюционным и к ним может применяться ст. 72 Уголовного кодекса». Как видим, правительство БССР считало статью 103 «политической» и в конце концов на гребне Большого террора приравняло эту статью к статье 72 (агитация и пропаганда, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению советской власти).


В свою очередь, статья 72 УК БССР 1928 года была копией статьи 58–10 УК РСФСР 1926 года. Это была самая распространённая политическая статья в 1930-е годы и позднее. Так, на пике репрессий, в 1937 году, за «антисоветскую агитацию» в СССР было осуждено более 234 тысяч человек. В другие сталинские годы количество осуждённых за «антисоветскую агитацию» составляло десятки тысяч человек ежегодно. Санкция по этой статье колебалась от лишения свободы на срок не ниже 6 месяцев до расстрела.


Чтобы продемонстрировать «народность» этой статьи, далеко ходить не надо. Вот судьба земляка и однофамильца Владимира Николаевича, Михаила Фомича Мысливчика, также колхозника из деревни Кайково (сведения взяты из составленной международным обществом «Мемориал» базы данных «Жертвы политического террора в СССР»). Михаил Мысливчик был арестован 23 марта 1935 года, а 22 мая приговорён особым совещанием к трём годам ссылки за «антисоветскую агитацию». 30 апреля 1938 года его арестовали повторно в Уфе, где он работал грузчиком на железнодорожной станции, а затем приговорили по статье 58-10 к лишению свободы сроком на 5 лет. Михаил Мысливчик, в отличие от Владимира, был реабилитирован в 1989 году по обоим делам.


После смерти Сталина статья не была отменена, а была только переформулирована. В новых уголовных кодексах советских республик, принятых в 1960-1961 годах, появились статьи «антисоветская агитация и пропаганда» (ст. 70 УК РСФСР, ст. 67 УК БССР). Осуждать за «антисоветскую агитацию и пропаганду» продолжали до середины 1980-х.


Когда в 1990-е годы в Беларуси проводилась реабилитация, то реабилитировали осуждённых за так называемые «контрреволюционные преступления» по статьях 63–76 Уголовного кодекса БССР 1928 года. Статья же 103 находилась в другом разделе уголовного кодекса («преступления против порядка государственного управления») и выходит, что осуждённых по ней не реабилитировали. Точно остаются не реабилитированными Алексей Змитрович, Максим Боярович и Владимир Мысливчик – их имён нет в базе данных «Необоснованно репрессированные граждане Беларуси». Этот пробел необходимо ликвидировать и реабилитировать всех, осуждённых по статье 103 УК БССР 1928 года.


Редакция «Уроков истории» просит связаться с ней родственников упомянутых в этой статье репрессированных или других людей, знающих что–нибудь о их судьбе.


Владимир Володин

«Со злостью бросал свеклой в портрет товарища Сталина»

Дневник экспедиции gulag.cz к урановым лагерям Кодара. Часть 3

1940-е

1950-е

дневник

историческая память

Россия

Сибирь

Чехия

экспедиция

Третья и заключительная часть дневника экспедиции чешского проекта gulag.cz к сохранившимся баракам Борского ИТЛ в Забайкалье, где заключённые добывали урановую руду для первых советских атомных бомб. Публикуется

Недавно наши друзья и коллеги из чешского проекта gulag.cz наконец запустили виртуальный музей ГУЛАГа – трёхмерную модель советского лагеря, составленную на основе панорамных съёмок реальных лагерей в разных частях России. В этой связи мы публикуем перевод <a href="http://gulag.cz/projekty/expedice/expedice-2013">дневника экспедиции</a> к лагерям Мёртвой дороги, расположенным в бассейне Енисея в сотнях километров от человеческого жилья, которую исследовательская группа проекта совершила в 2013-м году.
<style type="text/css">
</style>



Публикуется с сокращениями


Вступление


Опираясь на опыт предыдущих двух экспедиций вдоль Мёртвой дороги в 2009 и 2011 годах, мы выбрали этот 110-километровый участок вдоль реки Турухан как наиболее подходящий для детального описания заброшенных лагерей.


<figure class="wp-block-table"><table><tbody><tr><td>
«Мёртвая дорога» – официальное название – Трансполярная магистраль – недостроенная железная дорога «Чум – Салехард – Игарка», которую строил в 1947–1953 годах ГУЛЖДС МВД СССР. В более широком смысле – современное название проекта железнодорожного пути от берегов Баренцева моря восточнее Архангельска до побережья Охотского моря и до Чукотки.</td></tr></tbody></table></figure>


Эту экспедицию мы планировали больше четырех лет, начав сразу после окончания первой в 2009 году. Тогда мы исследовали ближайший участок вокруг ныне опустевшего поселка Ермаково на Енисее, а дальше к реке Турухан нам попасть не удалось.


По нашим оценкам, здесь должно было находиться 14 заброшенных лагерей, до сих пор не описанных исследователями. Причина тому – отдаленность и безлюдность этих мест, ведь речь идет о самом труднодоступном участке Мертвой дороги. При этом, судя по спутниковым картам, некоторые постройки (в особенности в лагере Ключ) должны были находиться в хорошем состоянии.


Мы разработали точную методику исследования лагерей. Нашей целью было произвести точные детальные замеры сохранившихся построек в лагерной зоне и их внутренней обстановки и сделать панорамные снимки хотя бы одного хорошо сохранившегося лагеря. На основе этих материалов можно составить трёхмерную картину и смоделировать виртуальный тур по лагерю. В состав экспедиции вошли 4 человека: Штепан Черноушек (глава общества Gulag.cz, главный специалист, руководитель предыдущих экспедиций), Давид Тетгал (студент-геодезист), Мартин Новак (техник, участник экспедиции 2009, специалист по выживанию в дикой природе) и ваш покорный слуга Павел Блажек (полярник, автор панорамных снимков, техническая поддержка).


<figure class="wp-block-image alignnone caption"><img alt="" class="wp-image-32086" src="https://stg.urokiistorii.nppsatek.com/wp-content/uploads/2016/10/2013-20.jpg"/><figcaption>Команда проекта. Источник: gulag.cz</figcaption></figure>


В конце августа 2013 мы вылетели в Красноярск, где закупили последнее необходимое оборудование – мачете для прорубания дороги в тайге, бензопилу для расчистки заросшей лагерной зоны и походное снаряжение. С этой поклажей мы двинулись на пароходе по Енисею на север, и после трех дней круиза вдоль живописных северных берегов сошли на берег в Туруханске. Здесь мы взяли на прокат моторную лодку и на вертолете переправились вместе с ней за 200 км, в поселок Янов Стан, население которого состоит из двух работников местной метеорологической станции. Оттуда мы собирались сначала отправиться пешком исследовать 30-километровый участок заброшенной железной дороги на запад к реке Большая Блудная (мы ожидали тут найти как минимум три лагеря), потом вернуться в Янов Стан и на моторной лодке пройти 80 км по течению реки Турухан вдоль железной дороги (до того места, где она сворачивает к северу на Ермаково) и исследовать 10-11 окрестных лагерей.


Часть первая: Тайга


<div class="wp-block-image"><figure class="alignright"><img alt="" class="wp-image-32087" src="https://stg.urokiistorii.nppsatek.com/wp-content/uploads/2016/10/2013-01.jpg"/></figure></div>


Перед предстоящей экспедицией в тайгу я больше всего боялся медведей. Оружия у нас с собой не было и времени его раздобыть – тоже. Да и все равно мы не умеем с ним обращаться. Единственная наша защита -- как можно громче шуметь и надеяться, что мы не встретим косолапого. Но парадокс в том, что, как оказалось, в тайге даже не обязательно встречать медведя. Она преспокойно «сожрет» вас сама, если ей того захочется. Я прожил в общей сложности больше месяца зимой на Байкале: мороз -20, сильный ветер – на озере от него не скрыться, ежедневные переходы… Но тайга гораздо хуже.


Никогда в жизни мне не было так холодно, как в тайге. Никогда со мной не случалось, чтобы я за целый месяц не смог ни разу как следует выспаться. Никогда в жизни я не ходил сутками в сырой одежде и не застревал на несколько дней к ряду в безвыходном положении. И я нисколько не драматизирую. Просто делюсь впечатлениями.


Из Янова Стана, куда мы прилетели на вертолете, мы отправились по остаткам железнодорожной насыпи на восток. Нашей целью был лагерь под названием «Ключ». Судя спутниковым картам, он должен был лучше всего сохраниться. Из-за его отдаленности и труднодоступности был шанс, что его несильно разорили охотники, которые используют лагерные постройки для временного пристанища во время своих вылазок. Каждый из нас тащил 25-30 килограмм груза. Еда на 9 дней, штативы, фотоаппараты, видеокамеры, солнечные панели, запасные батареи… А также бензопила и 25 литров бензина. Если лагерь действительно хорошо сохранился, мы собирались его расчистить и сфотографировать со всех сторон, как на Google Street View. В том числе изнутри. Мы мечтали создать виртуальный музей, куда каждый сможет зайти из дома и осмотреть всю лагерную зону. Таскать с собой бензопилу, конечно, безумие, но разве весь наш проект не граничит с безумием?


Поход в тайге, пусть и по заброшенной железнодорожной насыпи, стоил бы отдельной главы. В двух словах – повсюду одни деревья, кусты, болота, ручьи и озера, да к тому же полчища разного гнуса, который набросится на тебя, стоит только на секунду остановиться. Без железнодорожной насыпи ходить по тайге практически невозможно. Стоит сделать два шага в сторону, три раза повернуться кругом, и вот ты уже… Солнца сквозь заросли не видно, ты понятия не имеешь, где север, где юг. В некоторых местах деревья растут так густо, что на два метра вперед уже ничего не видно. Шанс дойти «куда-нибудь», если отправиться в произвольном направлении, ничтожен – на 500 км кругом может не быть ничего.


<figure class="wp-block-image"><img alt="" class="wp-image-32088" src="https://stg.urokiistorii.nppsatek.com/wp-content/uploads/2016/10/2013-12.jpg"/></figure>


Однажды нам пришлось обходить огромную трясину. На одном участке насыпь совсем смыло, от другого берега нас отделяло метров пятнадцать воды. Переходить вброд в такой холод нам решительно не хотелось – я уж не говорю о том, что невозможно было понять, насколько там глубоко. Утонуть в болоте – конец довольно мучительный. Обходить нам пришлось всего-то каких-нибудь четыре километра. До смешного мало, но опять же, пока вы не окажетесь посреди тайги. Это нужно пережить на собственной шкуре. Тайга – одна сплошная губка, пропитанная влагой. Наши горные турботы быстро наполнились водой и грязью. На самых мелких участках нашего «обходного пути» мы шли по колено в болоте. Наше примерное нахождение на карте, мы, к счастью, могли определять по огромному болоту, которое обходили. А если бы пришлось идти без насыпи?… я бы не стал так рисковать. Пройти эти жалкие четыре километра у нас заняло почти три часа! Вечером у костра мы признались друг другу, что всем было страшно и все были на грани отчаянья. О том, что нам предстоит возвращаться назад той же дорогой, мы предпочитали не думать.


<div class="wp-block-image"><figure class="alignleft"><img alt="" class="wp-image-32089" src="https://stg.urokiistorii.nppsatek.com/wp-content/uploads/2016/10/2013-02.jpg"/></figure></div>


Полкилометра не доходя лагеря тайга почернела. Покуда хватало глаз, вокруг торчали обожженные стволы. О пожарах в этих краях мы слышали от охотников еще до отъезда из Чехии. Помню, я еще шутил, мол, потащимся за тридевять земель и найдем кучку пепла. К несчастью, так оно и случилось. От лагеря остались лишь груды горелых бревен. Причем по руинам можно было судить, что лагерь до пожара действительно очень хорошо сохранился. Всюду на земле валялись дверные ручки, оконные стекла, посуда, кружки, обломки печей и вешалок…


Среди развалин карцера сохранилась тройная, обитая железом дверь с маленьким окошком в одиночную камеру. Мы чуть не плакали. Целый кусок истории, который мы приехали хотя бы как-то задокументировать, безвозвратно стерт с лица земли.


Перевод с чешского: Ксения Тименчик


<a href="http://urokiistorii.ru/node/53483/">Часть вторая: Лагерь Ключ сгорел →</a>

Заброшенные лагеря Сибири

Дневник экспедиции <a href="http://gulag.cz" target="_blank">gulag.cz</a> к урановым лагерям Кодара. Часть 3

В Мраморном ущелье

Дневник экспедиции gulag.cz к урановым лагерям Кодара. Часть 2

Материалы о памятных местах и о связанных с ними мемориальных практиках

мемориальные объекты

ХХI век

Вторая часть дневника экспедиции-2016 чешского проекта gulag.cz, в которой Лукаш Голата и Радек Светлик обнаруживают неизвестный ранее лагпункт, пересекают бесчисленное множество рек за один день, трижды вымокают

Дневник экспедиции <a href="http://gulag.cz" target="_blank">gulag.cz</a> к урановым лагерям Кодара. Часть 2

Неизвестный лагпункт

дневник экспедиции gulag.cz

XXI век

Наши чешские коллеги из проекта gulag.cz продолжают документировать остатки лагерей ГУЛАГа в Сибири. Отправляясь в самые удалённые регионы, где ещё сохранились постройки ГУЛАГа, команда проекта делает

Иркутский дневник Expeditiile Memoriei: Часть 1

Дневник экспедиции к бывшим лагерям Поморья. Часть I

дневник экспедиции <a href="http://gulag.cz" target="_blank">gulag.cz</a>

Урановые лагеря Кодара

Ирина Галкова

Соловки

В августе 2016 года прошла очередная экспедиция Мемориала на побережье Белого моря, где располагались лесозаготовительные командировки Соловецкого лагеря. Мы публикуем первую часть дневника экспедиции, который по просьбе «УИ»

Константин Морозов

1920-е

протест

Соловецкий лагерь занимает особое место в истории репрессий - это один из первых политических лагерей, именно здесь сложились основные принципы работы репрессивной системы. УИ