 |
 |
В утвержденной в 1988 году партийной программе Христианско-демократической партии ФРГ было записано, что «объединения Германии невозможно достигнуть в обозримом будущем». В вышедшем в Мюнхене летом 1989 года втором издании «Истории ГДР» Германа Вебера было сказано:
«Германская Демократическая Республика – одно из наиболее стабильных государств в немецкой истории нового времени».
До падения Берлинской стены оставалось несколько месяцев.
Польский исследователь немецких дискуссий о памяти Казимеж Вуйцицкий подметил:
«чем ближе был конец временной государственности ГДР, тем большим было ее формальное признание и тем серьезнее ее трактовали как весомый элемент международной политики»
[Kazimierz Wóycicki, Niemiecka pamięć. Rozrachunek z przeszłością NRD i przemiany niemieckiej świadomości historycznej. Warszawa, 2011. S. 141. Изложение исторических фактов и дискуссий в этом эссе опирается на исследование Вуйцицкого – прим. авт.].
Причем глиняных ног социалистического колоса не замечали именно в Западной Германии, несмотря ни на постоянный отток людей с востока (в 1980-е гг. это было около 22 тысяч человек ежегодно), ни на то, что с начала 1980-х гг. ГДР оказалась на грани банкротства и спасла её… ФРГ, предоставив в 1983 году гарантию под миллиардный кредит в западных банках.
Упадок диктатуры не бывает величественным. Он всегда жалок и немного комичен.
Эрик Хоннекер потерял должность генерального секретаря Социалистической Единой Партии Германии (СЕПГ) на открытом им же заседании Политбюро 17 октября 1989 года. Привычно спросив в начале заседания, есть ли у присутствующих членов Политбюро предложения по повестке дня, генсек услышал от одного из коллег предложение обсудить его отставку. Проведенное тут же голосование поставило точку в 18-летнем председательстве Хоннекера в партии.
Открытие пограничных переходов между Восточным и Западным Берлином началось с не менее гротескного события, но уже перед телекамерами. 9 ноября 1989 года под конец пресс-конференции члена Политбюро Гюнтера Шабовски итальянский журналист спросил, принято ли руководством ГДР решение по вопросу свободы пересечения границ между Восточной и Западной Германией. Шабовски отыскал соответствующий документ в своих бумагах и зачитал его вслух. Власти ГДР разрешали то, за что раньше можно было поплатиться жизнью (последняя жертва попытки пересечения Берлинской стены – 20-летний Крис Гефрой, убитый восточногерманскими пограничниками 5 февраля 1989 года). На уточняющий вопрос, с какого времени вступает в силу зачитанный им документ, Шабовский, запнувшись, сказал: «с настоящего момента». Через несколько часов под Берлинской стеной собрались тысячи людей. Дезориентированые пограничники без сопротивления открыли пограничные переходы.
«Одно из наиболее стабильных государств в немецкой истории нового времени» приближалось к моменту своего исчезновения с политической карты. Когда историков и публицистов, уверенно постулировавших самодостаточность и силу ГДР буквально за пару месяцев до падения Берлинской стены, упрекнули в невероятной близорукости, ответ был таков: цель научного исследования не есть предсказание будущего, но объяснение того, что происходило в прошлом.
P.S. Сегодня берлинские школьники знают об истории ГДР приблизительно столько же, сколько о Древнем Риме. Социально-психологический феномен «остальгии» опирается как на массовую культуру (фильм «Гуд бай, Ленин» – лишь одно из ее проявлений), так и на мифологизированную память о бесплатных детских садах, отсутствии безработицы и чувстве социальной защищенности.
В современном Берлине сохранилось несколько аутентичных фрагментов Берлинской стены. В популярных среди туристов местах можно сфотографироваться с клоунами в форме восточнонемецких пограничников или поставить в паспорт печать о «въезде в ГДР». В сувенирных лавках по всему Берлину продаются открытки с «кусочком Берлинской стены». Интересно, какого размера получилась бы стена, если б удалось собрать все эти сувенирные, «аутентичные» кусочки вместе?
По теме:
- «Deutsche Welle» о падении Берлинской стены / urokiistorii