В России находится 12 из 15 крупнейших водохранилищ Европы. Всего более сотни искусственных водоемов в стране имеет объем более 100 млн м³. Создание сети волжских водохранилищ в середине XX века отрегулировало сток Волги, сделало ее русло более удобным для судоходства и дало дешевую электроэнергию европейской части России. До середины 1950-х годов советская власть широко использовала труд заключенных для строительства плотин и ГЭС, но не только они расплатились за получение страной электричества. Еще тысячи жителей Поволжья переселили из своих домов, чтобы земля под ними могла стать дном будущего водохранилища.
Большинство крупных поволжских городов из зоны затопления просто перенесли на возвышенность, но некоторые полностью ушли под воду. Память о затопленных территориях интересна узкому числу историков и краеведов, но есть случаи, когда образы затопленного прошлого привлекают внимание туристов со всей страны.
Мы решили вспомнить все успешные случаи того, как на местах удается увековечить память о затопленных городах.
Молога на Рыбинском водохранилище
Пожалуй, один из самых известных затопленных городов — Молога, которая на рубеже 1930–40-х годов стала дном Рыбинского водохранилища. Обычный верхневолжский купеческий город в последний момент перед началом работ попал в зону затопления: власти решили перепланировать будущий водоем на четыре метра глубже начального проекта (до 102 м).
Жителям города объявили о переселении осенью 1936 года, весной мологжане начали сплавляться по Волге на плотах со своими домами вниз по течению в Рыбинск и Ярославль. Там для них выделили земли на левом берегу Волги, советские газеты не освещали проблемы переселенцев, хотя у мологжан были трудности при обустройстве на новых местах. Переселение происходило постепенно, поэтому среди его участников остались легенды о стариках, отказавшихся уходить из домов и оставшихся умирать под водой. В реальности же крупные городские постройки взорвали и срыли до основания после ухода жителей, а к самому городу водохранилище подступило в последнюю очередь, весной 1941 года. Полностью он скрылся под водой в конце войны.
В Мологе до затопления жило 6-7 тыс. жителей, всего на месте Рыбинского водохранилища было около 700 сёл и деревень, из которых выселили порядка 150 тыс. человек.
С начала 1970-х мологжане и их потомки начали ежегодно собираться в Рыбинске и учредили для себя памятный день Мологи — вторая суббота августа.
Летом 1992 года из-за аномальной засухи уровень воды в Рыбинском водохранилище упал на 1,5 метра. Обнажились остатки мологских улиц, фундаменты домов и могильные плиты. Это совпало с возросшим в начале 1990-х интересом к темным пятнам советской истории. Местные краеведы организовали несколько экспедиций на место затопленного города, и на основе собранных материалов в 1995 основали в Рыбинске музей Мологского края. Бывшие жители города учредили «Землячество мологжан», которое ежегодно организует рейсы теплохода на место, где была Молога. Они же для музея составили карту Мологи с указанием конкретных фамилий домовладельцев.
О затопленном городе снято множество документальных фильмов, первый из них — по итогам экспедиции на дно водохранилища. В том фильме авторы рассказали, что только в конце 1980-х тема затопленного города вышла из-под цензурного запрета на общественное обсуждение. До этого, по словам кинодокументалистов, прошли «полвека забвения» Мологи.
В 2018 году РГО организовало на Рыбинское водохранилище экспедицию аквалангистов, которые погружались на места взорванных церквей.
К 2019 году успешно завершился проект «Росписи затопленных земель» частного музея «Рыбинские рыбы». Команда искусствоведов собрала образцы орнаментов из деревень затопленной Молого-Шекснинской низменности. Авторы проекта ездили на обмелевшие участки водохранилища, знакомились с частными и музейными коллекциями. В итоге сотрудники музея сформировали брендбук Мологи, установили в центре Рыбинска арт-объекты с орнаментом мологжан, провели для детей мастер-классы по росписи. Занятия проходили в ДК микрорайона Слип, куда 80 лет назад переселяли семьи из зоны затопления.
Крохино на Белом озере
Вологодский поселок Крохино на Белом озере когда-то был перевалочным пунктом на Волго-Балтийском речном пути, но в середине 19 века в отдалении прорыли новый канал, то от былого величия остался только массивный храм Рождества Христова. В дохристианскую эпоху на месте Крохино стояло городище летописного варяжского князя Синеуса — тогда оно называлось Белоозеро, а на месте современного Белозерска люди поселились позже.
Рождественский храм запечатлел на цветной фотоснимок известнейший дореволюционный фотограф Сергей Прокудин-Горский. После 1930-х годов храм использовали как хлев для скота, а в 1961 году весь поселок попал в зону затопления Шекснинского водохранилища. Рождественский храм оказался на островке посреди воды и в полуразрушенном виде попал в кадры фильма «Калина Красная». К 2000-м годам относительно целой осталась только колокольня.
В 2009 году сотрудница ВШЭ Анор Тукаева собрала группу энтузиастов, объединенных идеей спасти то, что осталось от церкви — на тот момент ей грозило окончательное разрушение. Активисты организовали более 60 волонтерских экспедиций, занимались восстановлением фундамента храма, привели в порядок дамбу вокруг церкви и очистили участок под руинами. По словам Тукаевой, это были только простейшие противоаварийные работы.
Об этом активисты сняли документальный фильм с историями бывших жителей Крохино. На свою работу они собирают деньги в интернете.
В разговоре с «Уроками истории» Анор Тукаева рассказала, что вдохновилась руинами церкви в Крохино в 2009 году, когда специально поехала туда, чтобы посмотреть на остатки храма. По ее мнению, десятки волонтеров отправились в Вологодскую область не из религиозных побуждений, а «из-за любви к наследию»:
«Нас заинтересовала общая история этого объекта. Это единственный целый сохранившийся затопленный храм. Он привлекал и будет привлекать внимание людей. У меня не вызывает удивления, что к нему приезжают люди со всей страны. Руинированный объект вряд ли может вызывать у людей религиозную мотивацию для посещения. Де-юре этого здания не существовало, поэтому местные власти формально и не могли нам помочь».
По словам Тукаевой, конечная цель ее проекта — надежная консервация церкви. Но также волонтеры хотят сделать из нее подобие маяка:
«Образ маяка очень важен для этого места. Он очень силен по своему воздействию. Предполагается стилизация цветом, фактически лампы маяка там не будет, потому что маяк — это весьма сложное сооружение, его нужно обслуживать водными путями. Настоящий маяк там и не нужен, если бы был нужен, то так бы и использовали. В нижней части колокольни мы хотели бы сделать некую мемориальную часовню. А весь остальной храм — законсервировать в том виде, в котором он дошел до наших дней».
В 2018 году правительство Вологодской области передало остатки храма в собственность фонда Тукаевой «Крохино». В 2020 году при поддержке фонда Президентских грантов по материалам более 20 музеев из российских регионов активисты фонда выпустили фотовыставку о строительстве советских водохранилищ и собрали средства на печать специального календаря.
Колокольня в Калязине
Город Клязин в Тверской области начало затапливать в 1939 году из-за строительства Угличской ГЭС, и в конце концов две трети его территории оказалось под водой. Колокольня Никольского собора была частью монастыря, который ради водохранилища уничтожили вместе с массивными крепостными стенами. Колокольня находилась на возвышенности, а Волга рядом с ней делает резкий поворот, поэтому строители Угличского водохранилища поначалу приспособили здание в качестве маяка.
В 1986 году колокольня накренилась, местные жители начали укреплять ее фундамент, насыпали искусственный остров вокруг строения и сделали причал. Всего, по подсчетам сотрудников краеведческого музея в Калязине, колокольня простояла в воде 45 лет. В начале 2000-х годов местный православный приход занялся восстановлением здания. До этого момента Никольской колокольни тоже де-юре не существовало. В 2007 году в ней прошло первое богослужение, а в 2016 — установили колокола. Сейчас колокольня находится на балансе Тверского государственного объединенного музея, в 2021 году ее ждет реставрация.
Благодаря близости к Москве (190 км) Калязинская колокольня привлекает туристов и стала узнаваемым «открыточным» видом города. Также она стала итоговой точкой маршрута Верхневолжского крестного хода.
Старые Чебоксары на дне залива
На рубеже 1970–80-х годов устье реки Чебоксарки при впадении в Волгу очистили от старой городской застройки ради строительства Чебоксарской ГЭС и одноименного водохранилища. Людей переселили из низины на возвышенность в новые дома. На тот момент, по словам местного блогера Алексея Радченко, большинство чебоксарцев удовлетворились обещаниями властей благоустроить Чебоксары как «Венецию на Волге». Интерес к затопленной части города начал проявляться у горожан только в последнее время. Старая часть города на дне Чебоксарского залива оказалась хорошо задокументирована черно-белыми снимками советских фотографов, сделанными до потопа.
Из архивных кадров простых чебоксарцев на городском форуме cheb.ru создали фото-карту затопленной части, на которой отмечены объекты старого города. Всего Радченко насчитал более 400 фото затопленных улиц.
По мнению чувашского общественника Этнера Егорова, Чебоксарам не хватает музея истории города, в котором нашлось бы место экспозиции про затопленную часть.
В разговоре с «Уроками истории» он рассказал, как получилось, что интерес к старым затопленным кварталам возникает только сейчас:
«Сто лет назад в Чебоксарах проживало пять тысяч человек. Сейчас — 500 тысяч. Взрывной рост населения произошел искусственно — люди приезжали работать на наши «стройки века», переезжали сюда работать на новых заводах. Много людей переселилось из сельской местности. В этом объяснение загадки, откуда взялась 100-процентная поддержка затопления старых кварталов. Чебоксарцам тогда хотелось чего-то грандиозного и красивого, а грязь «старого города» надоела. Ценностей городской культуры в Чебоксарах у нас еще нет. Сейчас через модные веяния в интеллигенции просыпается интерес к осознанию прошлого. Это скорее угода трендам, чем попытка понять, кто мы такие в историческом контексте. Есть маленький шаг в сторону восхищения “Вау, как было классно когда-то”. Даже когда в Чебоксарах появился памятник Ивану Грозному, это не привело ни к каким диспутам вокруг его спорной роли в истории чувашского народа. Даже «круглого стола» не провели ни одного».
«Затопленные песни» Приангарья
В Иркутской области в советское время на Ангаре появилось четыре водохранилища, в ходе их наполнения пришлось переселить более 230 деревень и более 30 тыс. жителей. В начале 1990-х за сохранение культуры переселенцев взялся музыкант Александр Рогачевский. Он создал ансамбль «Затопленные песни». Сначала Рогачевский взял за основу сборник песен, который записали студенты Московской консерватории во время экспедиции в Прибайкалье в 1958 году. А непосредственным толчком для Рогачевского стал заказ японского режиссера на организацию съемок 15-секундного эпизода фильма «Сны о России», для которого нужно было снять хоровод сибирских крестьян.
В последние годы ансамбль ездил в экспедиции по деревням Прибайкалья, чтобы собрать ещё народных песен в репертуар. Всего у ансамбля записано три студийных альбома. Свою миссию музыканты видят в том, чтобы «свидетельствовать о красоте, которая досталась в наследство».
«Если мы будем относится к красоте наследия несерьезно, то мы потеряем вообще всю красоту, которая в нас есть», — подчеркивал основатель ансамбля в интервью иркутским журналистам.
В 2018 году проект «Затопленные песни» получил премию Russian World Music Awards в номинации «Лучший аутентичный проект».
***
Кроме вышеописанных затопленных территорий, ради строительства волжских водохранилищ оказались стерты с лица Земли города Корчева и Спасск-Татарский. Ставрополь-на-Волге почти полностью разрушили, и на новом месте он стал Тольятти. В Пучеже (Ивановская область) и Весьегонске (Тверская область) старая городская застройка оказалась почти полностью разрушена, так как попала в зону затопления. Жителей переселили на возвышенность.
Значимых проектов по сохранению памяти об этих землях найти не удалось.