Виктор Александрович Шнирельман – доктор исторических наук, главный научный сотрудник института Этнологии и антропологии РАН, автор более 30 монографий по вопросам национализма, расизма, исторической памяти, а также археологии и этноархеологии. Доклад на Международной конференции «Память о Холокосте: Общее и разделяющее», организованной Международным Мемориалом, Фондом им. Г. Бёлля и Фондом «Память, ответственность, будущее» в Москве, 25-26 сентября 2013 г. Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ 12-01-00312а «Современная религиозность: толерантность или радикализм?»
В течение последних десяти лет как президент Путин, так и раввин Берл Лазар вместе с руководством ФЕОР неоднократно заявляли, что в России существует только бытовой антисемитизм и он неопасен. Действительно, социологические опросы последних 20 лет показывают, что уровень жёсткого антисемитизма был значительно ниже уровня мигрантофобии и кавказофобии. В 1990-е гг. он не превышал 10%, а за последние 4-5 лет доля тех, кто проявлял негативные чувства к евреям, снизилась до 2-3%. Это в 10-15 раз меньше доли тех, кого раздражали выходцы с Кавказа.
Что касается религиозного антисемитизма, то обращают на себя внимание следующие данные. Опросы Института открытых исследований в начале 1990 г. и Социологического центра РОМИР в январе-феврале 1996 г. показали, что, если в первом случае ответственность за распятие Христа возлагали на евреев 8,8%, то во втором – 11% респондентов. Сходная тенденция были выявлена ВЦИОМом: в 1990 г. евреев обвиняли в распятии Христа 13%, а в 1992 и в 1997 г. – 16-17% респондентов. Иными словами, рост роли православия в 1990-х гг. вёл и к росту такого рода настроений. К сожалению, с тех пор такие опросы не проводились.
По итогам опросов можно сделать следующие выводы. Уважая профессиональные качества евреев, многие были согласны работать под их руководством. В меньшей мере люди были готовы терпеть близость евреев к своей домашней жизни (быть соседями по дому и, особенно, состоять с ними в родстве), но наибольшее неприятие у них вызывало активное участие евреев в российской экономической и политической жизни. Помимо этого, распространение православной идентичности вело к росту юдофобии.
При этом речь идёт не только о юдофобии, а о расовом антисемитизме. Ведь, по словам ряда западных специалистов, установка против тесных контактов (половые связи, брак) с «иной» группой и отказ работать под руководством кого-либо из её членов являются выражением расизма.
Путин убежден, что расизм и ксенофобия тесно связаны с проблемой массовой миграции. Вместе с тем, приведённые данные говорят о неточности этого мнения. Мало того, специалистам известно, что антисемитизм представлен целым рядом разновидностей, помимо бытового и государственного антисемитизма, о которых упоминал Путин. Например, известны такие виды как интеллектуальный антисемитизм, находящий отражение в художественных произведениях и публикациях журналистов, политический антисемитизм, отражающийся в политических программах и лозунгах, а также религиозный антисемитизм, который и будет рассмотрен в настоящей работе.
Возвращение религии привело к возвращению юдофобии, или религиозного антисемитизма, представленного разными видами – христианским, эзотерическим, неоязыческим и исламским. Здесь речь будет идти о ситуации в православии.
Христианский антисемитизм включает много разных тем и сюжетов. Обычно специалисты рассматривают их в применении к эпохе средневековья. Но христианский антисемитизм в современном мире почти не изучается, так как на Западе после Второй мировой войны и особенно после Второго Ватиканского собора он сведен к минимуму. А в поле зрения тех, кто изучал антисемитизм в СССР и в постсоветской России, он почти не попадал.
Между тем, проблема существует, но замалчивается. Во-первых, у нас ещё не возникло научной традиции серьезного изучения антисемитизма. Во-вторых, именно поэтому антисемитизм рассматривается недифференцированно как нечто единое, и, по расхожему мнению, в России сегодня встречается только бытовой антисемитизм. В-третьих, в связи с особым положением РПЦ мало кто рискует обсуждать какие-либо негативные аспекты возрождения православия.
Я остановлюсь на следующих вопросах: а) содержание антисемитского христианского мифа; б) сфера его бытования (использование мифа в национал-патриотической прессе и литературе) и степень распространённости; в) миф как механизм социальной мобилизации в контексте, во-первых, ритуалов (крестных ходов, молитвенных стояний), во-вторых, социальных движений (особенности его приверженцев и их деятельности).
В православии единомыслие отсутствует. Поэтому следует порознь рассматривать клир (высшие иерархи и приходские священники) и околоцерковный люд. Когда-то еще Дж. Трахтенберг отмечал, что следует отделять высших иерархов от приходских священников и мирян: если первые определяли принципы, то вторые осуществляли это на практике. И, если высшие иерархи иной раз проявляли гуманность к евреям, то низшее духовенство и простой народ далеко не всегда руководствовались принятыми ими решениями. Именно это мы и видим в России. Но сегодня ситуация ещё сложнее. Во-первых, внутри отмеченных групп тоже нет единомыслия, а во-вторых, приходские священники и миряне нередко сами определяют своё отношение к происходящему вокруг и оспаривают решения высших иерархов, как это было, например, со спором об ИНН на рубеже 1990-2000-х гг.
Если говорить о мифе, то, разумеется, самым страшным обвинением, выдвигаемым против евреев, является богоубийство. Но есть и другое не менее серьезное обвинение, связанное не с далеким прошлым, а с будущим и, как некоторые верят, ближайшим. Ведь людям далеко не безразлично, что случится с ними и их детьми в ближайшем будущем. Речь идет о популярности разговоров о близости Апокалипсиста и о «последних временах» как нашей эпохе. Отношение к этому высших иерархов варьирует от тревожного до скептического. Но даже патриархи не забывают о «времени антихриста» и иной раз упоминают его в своих выступлениях.
Миф об антихристе стимулирует пророчества о конце света и порождает веру в знамения. Среди таких знамений следует различать природные и социальные. К первым относятся всевозможные экологические бедствия (наводнения, землетрясения, вулканическая деятельность, цунами и пр.), а также космические события (положение и облик отдельных планет, движение комет, падение метеоритов и пр.), ко вторым – церковный раскол, мятежи, революции, свержение законной власти, установление диктатуры, гонения на инакомыслящих и пр. Немаловажную роль играют и тайные заговоры, готовящие кардинальные социальные преобразования. Поэтому апокалиптические настроения – это чрезвычайно благоприятная почва для расцвета конспирологии.
Особое место в мифе об антихристе занимают евреи, и юдофобские настроения сопровождали апокалиптику с раннехристианской эпохи. Это вызывалось известным соперничеством, ибо не только христиане, но и иудеи ожидают прихода своего Мессии. Для христиан иудейский Мессия, начиная с раннего средневековья, однозначно отождествлялся с «лжепророком», который приходил якобы для того, чтобы отвратить людей от Христа и подчинить своей злой воле. Стоит ли удивляться тому, что в таком Мессии отцы Церкви увидели антихриста как «иудейского царя»? Мало того, некоторые раннехристианские деятели Церкви мыслили приход антихриста как временную победу иудеев, которым, благодаря ему, удастся вернуться в свою землю, возродить своё царство, восстановить храм и приобрести власть над «гоями». Всё это должно было сопровождаться гонениями на христиан, ибо отцы Церкви однозначно видели в иудеях злейших врагов христианства.
К отцам Церкви восходят представления о том, что антихрист будет евреем из колена Данова и станет царём, которого евреи признают своим Мессией. Однако затем многим иудеям суждено будет уверовать в Иисуса Христа и, тем самым, спастись. Эти взгляды с некоторыми вариациями неоднократно воспроизводились раннесредневековыми христианскими мыслителями, заложившими основы апокалиптической картины конца света. Вера в неразрывную связь антихриста с «коленом Дановым» дожила до наших дней. Но если после Второго Ватиканского собора католики стали критически относиться к высказываниям отцов Церкви, то РПЦ, напротив, остается полностью верной традиции и видит в этом свою миссию.
Сегодня в радикальной литературе можно встретить утверждения о том, что антихриста с нетерпением ждут иудеи-евреи-сионисты, которые готовят «новый мировой порядок» и «мировое правительство», чтобы захватить власть над миром. Обычно стремление евреев/сионистов к мировому господству связывается специалистами с «Протоколами сионских мудрецов», однако сами «Протоколы» представляют собой ничто иное, как программу подготовки прихода антихриста. Ведь зачем надо захватывать власть над миром? И почему к этому должны стремиться именно евреи? Миф об антихристе даёт прямой ответ на эти вопросы. И сегодня это широко используется верующими антиглобалистами, отождествляющими глобализацию с предсказаниями, содержащимися в «Откровении Иоанна Богослова». Речь иёет об уничтожении этнических культур, самобытных религий и национальных государств во имя всемирной унификации и построения «мировой империи» с единой религией, как это и было предсказано пророком.
Так как агентами антихриста рисуются евреи-иудеи, то верующие с тревогой следят за активностью евреев, в которой они постоянно ищут знаки и знамения, предупреждающие о приближении «последних времен». Такие знаки им видятся во всём, начиная от возвращения евреев на историческую родину и возникновения государства Израиль до включения в него Храмовой горы в 1967 г. и даже празднования Хануки в центре Москвы в 1991 г. Речь также идёт о проведении в США Всемирного еврейского конгресса, о предсказании рождения иудейского Мессии в 1962 г., о начале сотрудничества католиков с иудеями, о слухах о возможном восстановлении Синедриона, о словах раввина Шнеерсона о приходе Мессии, о притязаниях хасидов на библиотеку Шнеерсона, о деятельность сатанистов в США, и даже о возвращении масонов в Россию в самом начале 1990-х гг. Тревогу вызывали появление М. С. Горбачева у Стены Плача, восстановление Б. Н. Ельциным взаимоотношений с Мальтийским орденом, план закладки экуменического храма в Волгограде, популярность новых религиозных движений в России, убийство монахов в Оптиной пустыни, совершённое психически больным человеком в дни Пасхи в 1993 г., поломка крестов и вандализм на христианских кладбищах. В этом свете воспринимаются также либеральные реформы и переход к рыночной экономике, в чем некоторые видят уступку «сатанинской иудейско-масонской цивилизации» и отход от истинно христианского образа жизни (О. Платонов). Всё это говорит им о подготовке строительства Третьего храма, где и сядет антихрист.
Стоит ли говорить, что такие настроения порождают недоверие и подозрительность в отношении евреев? Напомню также, что, включая в свою теорию этногенеза образ химер, Л. Н. Гумилёв приписывал химерам «принцип лжи», с помощью которого они якобы вводили в заблуждение и эксплуатировали местное население. Почему Гумилёв, делавший упор, прежде всего, на взаимоотношения человека с природой, вдруг обратился к такому понятию как «ложь», далёкому от экологии и лежащему в области морали? Следует иметь в виду, что Гумилёв был верующим человеком и хорошо знал Священное Писание. Ему было известно, что ложь и коварство считались едва ли не главными чертами антихриста и его сторонников. Поэтому, связывая химеру с иудаизмом, Гумилёв, безусловно, имел в виду вековую борьбу иудаизма с христианством, о чём писали многие деятели Церкви. И сегодня за его теорией этногенеза нельзя не видеть эсхатологических настроений. Поэтому и ложь в этом контексте оказывается имманентно присущей евреям. С этой точки зрения, становится понятным, почему некоторые православные монархисты с легкостью подхватывают концепции, отрицающие Холокост (О. Платонов, Н. Козлов), как якобы манипуляции, с помощью которых евреи в очередной раз хотят обвести человечество вокруг пальца.
Но Второго пришествия люди ждали много раз, а оно все не наступает. Поэтому, ссылаясь на апостола Павла, богословы утверждают, что имеется некий «удерживающий», не пускающий в мир антихриста. Однако веками ведутся споры о том, как надо понимать «удерживающего». По мнению многих русских богословов, истинное христианство сохранилось только в русском православии, а потому «удерживающего» следует искать в России. Вначале его роль приписывалась Российской империи и русскому императору, однако, так как никакого конца света после революции 1917 г. не случилось, стали говорить о Православной церкви, русском народе или России в целом. При этом убийство царской семьи стало трактоваться как «ритуальное убийство», задуманное и осуществленное иудеями с целью убрать «удерживающего» и открыть дорогу антихристу. Эта идея получила особую популярность в 1990-х гг., когда православные монархисты настаивали на том, что НиколаяII следовало канонизировать как «ритуально умученного жидами». Но к чести высшего духовенства, оно на это не пошло, и он был канонизирован в 2000 г. как «страстотерпец». Тем не менее, это – очень важный сюжет, который активно обсуждался и до сих пор обсуждается православными националистами и фундаменталистами.
В данном контексте судьба России в XX веке рассматривается в трагических тонах и метафорически уподобляется жертве Христа (хотя образованные священники считают это ересью). Отсюда такие названия как «Терновый венец России» (серия книг О. Платонова), «Россия распятая» (книга И. Глазунова) или «Россия на Голгофе» (телесериал Ф. Разумовского). И это – не просто метафора. История России воспринимается в религиозном свете как вековая изнурительная борьба с «силами Зла». И это – борьба христиан с антихристианами в лице евреев-иудеев, которые якобы испытывают генетическую ненависть к христианству и сделали целью своей жизни его искоренение. Этим, в частности, объясняют революцию 1917 г., отождествляя большевиков с евреями, якобы пытавшимися не только искоренить христианство, но и устроить геноцид русского народа. Такие взгляды, одно время популярные среди русских эмигрантов первой волны и подхваченные нацистами, сегодня имеют спрос и воспроизводятся в антисемитской литературе. Там, кроме того, доказывается, что евреи ведут за собой целое полчище, включающее масонов, католиков и протестантов, – якобы все они жаждут гибели России как «удерживающего». В этом контексте Россия видится единственным гарантом сохранения истинного христианства, то есть православия, что якобы и делает её объектом дикой ненависти со стороны тех, кто хочет расчистить дорогу антихристу. А это, говорит миф, – евреи и Запад. Поэтому современные антизападнические и изоляционистские настроения тесно связаны с антисемитизмом и имеют очевидный религиозный ракурс.
Итак, миф о «последних временах» включает следующие сюжеты, имеющие прямое отношение к антисемитизму. Это – во-первых, глобализация с её культурной, политической и религиозной унификацией, основанной на космополитизме; во-вторых, посягательство на христианство и стремление уничтожить, прежде всего, истинное христианство (православие), центр которого помещается в России; в-третьих, «ритуальное убийство» императора, то есть «удерживающего»; в-четвертых, революции 1917 и 1991 гг. и, так называемый, «геноцид русского народа»; наконец, в-пятых, захват евреями и масонами власти над миром и подготовка к приходу антихриста (восстановление Храма в Иерусалиме, откуда антихристу суждено управлять миром). Все эти темы органично интегрированы в миф об антихристе. Высшие иерархи иной раз пеняют светской науке за то, что она якобы скользит по поверхности и не видит глубинной сути человеческой истории. Сами они усматривают эту суть в борьбе Дьявола с Богом, важнейшим сюжетом которой являются «последние времена» с соответствующим приходом антихриста.
Стоит ли говорить, что эти настроения порождают веру в «мировой заговор» и создают благоприятную почву для популярности конспирологической литературы? Таким запросам отвечают переводные издания работ известных зарубежных конспирологов, от которых стараются не отставать и отечественные авторы (О. Платонов, М. Назаров, Ю. Воробьевский).
Среди них особое место занимает А. Дугин с его рафинированными теориями, представляющими собой смесь эзотерики и конспирологии. Будучи приверженцем апокалиптических воззрений на суть мировой истории, Дугин находит в ней вечную непримиримую «оккультную метафизическую войну» между христианством и иудаизмом. Так, в текстах каббалистической книги «Зохар» (XIII в.) он обнаруживает заговор против не только христиан, но всех народов мира, для которых иудеи якобы готовят «ритуальный геноцид». Якобы именно это должно предварять наступление царства Машиаха. Дугин также задумывается о знаках приближения «конца времен» и обнаруживает это в воссоздании государства Израиль. Мало того, по его подсчетам, Машиах должен был придти в 1990 г. Именно Дугин принёс в Россию слух о рождении в марте 1997 г. «девятой красной коровы», после чего должна появиться десятая, которой и суждено стать жертвой для самого Машиаха. Якобы вслед за этим иудеям будет дозволено вступить на Храмовую гору.
По словам Дугина, в этот период борьба христианства с иудаизмом, выглядящая одновременно борьбой «арийцев» с «иудо-масонами», должна обостряться. Склонный к конспирологии Дугин доказывает, что сегодня речь идёт о борьбе двух эзотерических орденов в преддверии конца света, когда иудеи при поддержке Ватикана якобы устанавливают свой «новый мировой порядок», то есть порядок «лунарного царства», означающего диктатуру над «гоями». Поэтому речь патриарха АлексияII перед раввинами Нью-Йорка (1991 г.) Дугин интерпретировал как измену «арийскому делу». Себя же он видел одним из немногих защитников «солнечной идеологии», выступающей против «иудо-масонской» «Всемирной Республики». Примечательно, что свои рассуждения на этот счёт он заканчивал выражением веры в конечную победу «Севера» над «Югом», то есть «белых народов против семитов». И вовсе не случайно он объявлял «нордическую свастику» символом и «арийства», и христианства. В этом контексте она выступает непременной частью борьбы против «иудеев», отождествляемых с «семитами». Иными словами, эсхатология Дугина оказывается слепком с нацистского прототипа.
В работах Дугина можно обнаружить три разных теории заговора – эсхатологическую (апокалиптическую), концептуальную (креационизм против традиционализма) и геополитическую (морская цивилизация против континентальной). Все они, так или иначе, включают еврейский фактор. Причём, несмотря на то что они противоречат друг другу, Дугин не отказывается ни от одной из них и даже включает их всех в свою книгу «Конспирология». Это доказывает, что он – не ученый, а идеолог, и эмоции представляются ему важнее логики и ясности научных построений. Между тем, с осени 2008 г. он преподает на социологическом факультете МГУ, где, очевидно, идеология ценится выше науки.
Рассмотренная выше идеология начала бурно формироваться в самом конце 1980-х с падением цензуры, ослаблением коммунистической власти и становлением нового политического поля, допускавшего многопартийность. Тогда и начали возникать православные монархические движения. Они были сильны не столько массовостью и политической активностью, сколько пропагандой. Их участники выпускали множество православных и околоправославных изданий (газеты, журналы, книги), содержавших разнообразные пророчества. Вначале антихриста ждали в 1992 г., но тогда тот не появился. Тем не менее, накал страстей не упал. В течение 1990-х гг. тема апокалипсиса тиражировалась массовой литературой, в том числе, переиздавались дореволюционные книги и брошюры. Переиздание книги С. Нилуса «Близ есть при дверехъ», содержавшей «Протоколы сионских мудрецов», увлекло не менее десятка разных издательств, в результате чего было издано более 150 тыс. экз. И это, не говоря об отдельных изданиях «Протоколов». Антология пророчеств о конце света, выпущенная С. Фоминым и включавшая антисемитские рассуждения, выходила в 1993-2005 гг. несколькими изданиями, общий тираж которых достигал 200 тыс. экз. Причем такая литература иной раз выходит по благословению русских священников, включая митрополитов.
В начале 2000-х гг. эта волна несколько спала, но не ушла полностью, и такие издания продолжали выходить. В том числе, издавались комментарии священников к «Откровению Иоанна Богослова» (Горбунов, Стеняев, Сысоев). Апокалипсис является излюбленной темой РЕН-ТВ. Эта тема также активно обсуждается М. Назаровым и его издательством «Русская идея». Ядром своих «исследований» ее сделал и О. Платонов с его издательством «Энциклопедия русской цивилизации» и «Институтом русской цивилизации», где, кроме прочего, переиздаётся дореволюционная шовинистическая и антисемитская литература. При этом далеко не каждый готов откровенно заниматься антисемитскими построениями, рискуя быть привлечённым к суду. Поэтому многие авторы широко пользуются эвфемизмами, заменяя «евреев» «сионистами», «масонами» или «хазарами».
Если Фомин создал антологию прежних пророчеств, где свежих интерпретаций было немного, то у священников можно найти комментарии к апокалипсису применительно к нашей эпохе. Почти все иерархи Церкви согласны с тем, что наступили «последние времена», «апокалиптическая эпоха». Но они демонстрируют разное отношение к ксенофобии и роли иудеев. Некоторые митрополиты поддерживали издания Фомина или ксенофобские комментарии ряда священников на Апокалипсис. А митрополит С.-Петербургский и Ладожский Иоанн активно распространял юдофобские идеи, и именно он благословил «антимасонские исследования» О. Платонова. Но Московский Патриархат этого не одобрял, и Патриарх АлексийII даже пытался запретить публикации Иоанна в изданиях Московского Патриархата.
При разнообразии взглядов на «последние времена» у деятелей РПЦ следует учитывать, что чинопоследование «Како подобает приимати приходящих от жидов к правей вере христианстей» (Большой Требник) требует от уверовавших в Христа евреев, кроме всего прочего, отречься от антихриста, то есть в Церкви официально сохраняется подозрение, что евреи ожидают антихриста.
В то же время Апокалипсис представляет опасность для высших иерархов – ведь там содержатся предсказания об их отходе от истинной веры. Иногда приходские священники или околоцерковные православные монархисты обличают РПЦ в бездействии (например, нежелании участвовать в политике) или спорят с иерархами (например, по поводу ИНН). А митрополиты боятся раскола и поэтому старательно избегают обсуждения наиболее острых тем. Итак, в рассмотренной выше деятельности участвуют некоторые священники и активисты из «околоцерковного люда».
Социально-политической деятельностью занимались или до сих пор занимаются малочисленные, но шумные движения – такие как Союз Христианское Возрождение (В. Осипов), Союз Православных Хоругвеносцев (Л. Симонович-Никшич), Союз Православных Братств, Движение священника А. Шаргунова «Антихрист в Москве» (во второй половине 1990-х гг.), Движение против ИНН (в конце 1990-х – начале 2000-х гг.), «Жить Без Страха Иудейска» (с 2002 г.) и «Союз Русского Народа» М. Назарова (с 2007 г.). Они своими силами или совместно с другими радикалами организуют митинги, шествия, крестные ходы и крестные стояния, а также выступают с петициями и обращениями к власти и обществу. В том числе, они организовывали пикеты перед посольством Израиля. Но эти движения, занимавшиеся антисемитской пропагандой, не отличаются массовостью. На свои акции они собирают самое большее несколько сотен, чаще – несколько десятков человек. В конце 2004 г. Назаров составил петицию с требованием возбудить дело против священных книг иудаизма за «возбуждение религиозной и национальной розни». В январе 2005 г. она была подписана некоторыми депутатами Госдумы и получила название «Письма 500». Это должно было положить начало массовой кампании против иудейских священных книг, но этого не произошло.
Иными словами, хотя в течение последних четверти века в стране интенсивно велась антисемитская пропаганда, она не порождала каких-либо устойчивых массовых антисемитских настроений. Всплеск таких настроений случался только во время кризисов, как это наблюдалось на рубеже 1980-1990-х гг. и в связи с дефолтом 1998 г., а затем в ходе кампании против ИНН, когда в праворадикальной прессе много писалось об антихристе и его печати. Но «письмо 500» в начале 2005 г. и кампания против иудейских священных книг не вызвали всплеска антисемитизма, так как тогда наступила экономическая стабилизация, завершилась война в Чечне и начался рост уровня жизни.
Социологические опросы показывают, что общество в целом мало затронуто страхами по поводу «конца света». Причём в последние годы доля обеспокоенных этим даже уменьшалась. Громадное большинство населения, хотя и относит себя к православным, либо вовсе не знает, либо скептически относится к библейским пророчествам. А среди тех, кто верит в «конец времен», вдвое больше находящихся под влиянием эзотерики, чем доверяющих библейским сказаниям. Среди верящих в «конец света» большинство составляют женщины, а также люди с низким уровнем образования, низкими доходами и жители малых городов и сел. Правда, на удивление, в 2011 г. идея «конца света» была в Москве в полтора раза популярнее, чем в целом по России.
В 2012 г. «конец света» волновал лишь примерно каждого десятого, причём гораздо чаще об этом задумывались верующие, а не атеисты. При этом много больше было тех, кто понимал это в эзотерическом плане, а отнюдь не в соответствии с Новым Заветом. Следовательно, та пропаганда, которая в течение двадцати пяти лет усиленно велась православными фундаменталистами, пока что не достигает своей цели. Громадное большинство населения ее не воспринимает.