«Холодная война», Польша-Великобритания, 2018, реж. Павел Павликовский, в ролях: Иоанна Кулиг, Томаш Кот, Агата Кулеша, Жанна Балибар, Седрик Кан.
В 1894 г. Эдмон Ростан написал красивую комедию «Романтики» о влюбленных, разделенных садовой стеной. В 2018 г. Павел Павликовский поставил почти что мюзикл о любовниках времен Холодной войны, разлученных «железным занавесом».
60-летний польский режиссер даввно известен в России. Павликовский – подлинный космополит, давно живущий в Англии, популярность приобрел именно своими русскими проектами. Путешествуя по России с Достоевским и Жириновским, он собрал богатый материал и сделал фильм «Стрингер» (1998) с покойным Сергеем Бодровым. Благосклонного внимания удостоились и его европейские драмы о любви, что назвать себя не смеет.
Но подлинно знаменитым Павликовский стал, вернувшись – как кинематографист – на родину. Его картина «Ида», черно-белая трагедия об отношениях поляков и евреев с чудесной Агатой Тжебуховской, собрала внушительный урожай наград, включая премии Европейской и Американской киноакадемий.
«Холодная война» участвовала в основном каннском конкурсе, и Павликовский получил награду за режиссуру. В этой картине, опять-таки, черно-белой, лаконичной и сдержанной, сделана попытка изложить романический сюжет средствами музыкального кинематографа. Сценарий, написанный совместно с недавно умершим Я. Гловацким, повествует о любовной истории на протяжении примерно 15 лет (1948-1964 гг.), а действие переносится из польской провинции в европейские столицы: Париж, Берлин, Варшаву, Белград.
В фильме рассказана история любви музыканта Виктора Варского и певицы Зули Лихонь. Они знакомятся во время создания польского ансамбля народной музыки и танца, задуманного молодой социалистической властью. Виктор назначен музыкальным руководителем, а Зуля приходит на пробы и попадает в солистки. Разумеется, над взаимной любовью и народным творчеством нависает зловещая тень власти, олицетворением ее становится огромный транспарант с портретом Сталина, который сопровождает концерты ансамбля в виде неизбежной декорации сцены.
Как известно со времен Диккенса, путь истинной любви – не гладкий рельсовый путь. Виктор учил пролетарскую молодежь петь и танцевать патриотические сочинения, Зуля воевала с отцом – насильником и алкоголиком. Виктор писал музыку для французского нуара (условный Клузо), Зуля пела для Сталина (по легенде). Виктор стучал по клавишам фортепиано в парижском джазе, Зуля «стучала» на своего любовника польской госбезопасности. Виктор при первой же возможности ушел на Запад, просто перейдя берлинский перекресток, а Зуля , чтобы вновь встретиться с возлюбленным, должна была выйти замуж за итальянского аристократа-лавочника. Виктор, кажется, был недостаточно мужественным, тогда как Зуля оказалась более чем женственной. В общем, неразлучными такие любовники могли стать лишь по ту сторону света.
Фильм Павликовского продолжает и развивает традицию музыкально-драматических сочинений о Холодной войне. Можно вспомнить мюзикл «Шахматы» Бенни Андерссона и Бьёрна Ульвеуса или киномюзикл «Любовники» Кристофа Оноре. Эти произведения отличает мобильность действия, которое стремительно переносится по разным сторонам «железного занавеса», условность сюжета, подчиненного законам музыкального жанра, небрежение психологической мотивацией. Важно отметить, что «Холодная война» Павликовского является отдаленной и травестийной парафразой «Веселых ребят» Г. Александрова, а отношения Виктора и Зули становятся трагической параллелью истории Анюты и Кости. На близость двух фильмов прозрачно намекает любимая песня Зули – песня из советского кинофильма «Сердце, тебе не хочется покоя».
К сожалению, авторы фильма стали в некоторой степени заложниками жанра музыкальной картины, и драматургия «Холодной войны» страдает упрощенностью. Вообще, в польском кино последнего десятилетия можно наблюдать определенный отход от знаменитой линии «кинематографа морального беспокойства» в сторону почти что соцреалистической бесспорности, и это тревожная тенденция.