Автор: Дирк Вальтер – сотрудник Института Социальных исследований (Гамбург), член исследовательской группы «История общества эпохи Холодной войны», соредактор сборника Heiße Kriege im Kalten Krieg. Hamburg, 2006.
Оригинал: Dierk Walter. Kriegschauplatz Dritte Welt // Damals. 2010. Sonderband Der Kalte Krieg. S. 73-82.
Перевод Дарьи Ереминой
Пока в главных областях северного полушария в эпоху Холодной войны царило обманчивое затишье, которое, правда, могло привести к уничтожению всего живого взрывом водородной бомбы, остальной мир был в огне. В период с 1945 по 1990 год произошло более 150 крупных вооруженных конфликтов, и почти все без исключения – в странах третьего мира. На территориях, простиравшихся от Латинской Америки до Восточной Азии, в особенности же в Африке, конфликт систем был каким угодно, но точно не «холодным».
Существуют разные точки зрения на горячие точки во время Холодной войны. Согласно наиболее распространенному мнению, их существование принято рассматривать как непосредственный результат противостояния Востока и Запада. Будучи не в состоянии решить конфликт в северном полушарии политическими или военными методами, противоборствующие блоки перенесли место действий в страны третьего мира. Они пытались найти себе там союзников, предлагая им содействие в развитии и военную помощь, и тем самым хотели укрепить свою власть и расширить сферу своего идеологического влияния за счет неудач противника. Тот, в свою очередь, должен был всячески этому препятствовать, чтобы не отстать в глобальной игре и сохранить репутацию. Во многих странах третьего мира Восток и Запад натравливали друг на друга своих сторонников и провоцировали их на кровавые гражданские войны из-за идеологической ориентации и принадлежности нации к тому или иному блоку.
Благодаря такому пониманию вооруженных конфликтов, которое низводит местных действующих лиц до уровня марионеток сверхдержав, появился термин «опосредованная война». Это понятие подразумевает, что в данном случае оба блока опосредованно делали то, что им запрещено было делать напрямую ввиду неизбежного взаимного уничтожения с помощью водородной бомбы: а именно решали идеологический конфликт военными средствами. Классическая «опосредованная война» не предполагает участия (по крайней мере, открытого) в военных действиях армии какой-либо из сверхдержав: поставки оружия, вместе с которым также нередко отправляли инструкторов или так называемых «военных консультантов», повсеместно участвовавших в военных действиях в роли специалистов, – все это, согласно современной точке зрения, еще не делает страну участником войны.
Однако описание вооруженных конфликтов в странах третьего мира как простых «опосредованных войн» в некотором смысле мешает оценивать реальные события. Многие из этих конфликтов вовсе не были спровоцированы противостоянием двух блоков, а разгорелись из-за ухода европейских колониальных властей со своих бывших территорий за океаном. Эти конфликты, будучи войнами в процессе деколонизации или национальными освободительными войнами, представляли собой противостояние не «капитализм vs. коммунизм», а «колонизаторы vs. жители колоний». Естественно, этот конфликт в период Холодной войны накладывался на конфронтацию Востока и Запада. Все колониальные державы принадлежали к западному, капиталистическому лагерю (что поначалу нередко вызывало споры с США, официально придерживавшимися антиколониальной политики), тогда как коммунизм позиционировал себя как идеологию угнетенных колониальных народов, и Москва с удовольствием брала на себя роль их покровительницы. Холодная война повлияла на эти конфликты и трансформировала их своей идеологической направленностью.
По сути, конфликты, возникавшие в процессе деколонизации, как у Франции в Индокитае (1945-1954) или у Великобритании в Малайе (1948-1960), были следствием европейского империализма, а не противостояния двух систем. Социалистические убеждения национальных революционных лидеров нередко носили тактический характер. Даже там, где антиколониальные восстания действительно вдохновлялись идеями коммунизма (как в Малайе), зачастую они зарождались внутри самого региона и не координировались из Москвы или Пекина. Национальный освободительный фронт, с 1954 по 1962 год боровшийся за независимость Алжира от Франции, во многом безрезультатно надеялся на ощутимую поддержку лидера Восточного блока. В то время он был гораздо больше заинтересован в налаживании отношений с Парижем ради того, чтобы отторгнуть Францию от Запада. Параноидальный страх перед коммунистами, который Запад и переносил на племенные и социальные конфликты (как восстание мау-мау в Британской Кении в 1952-1956 гг.), зачастую не имел под собой никаких оснований.
Не в последнюю очередь вооруженные конфликты в странах третьего мира оказывались рядовой борьбой за власть местных элит или внутренними гражданскими войнами, которые произошли бы и без Холодной войны. Во многих случаях они начинались задолго до нее или продолжались еще долго после ее окончания. Насилие в многочисленных африканских странах к югу от Сахары, которое в современности приобрело характер стабильно возрождающегося явления, в условиях противостояния двух блоков привлекло повышенное внимание мировой общественности лишь на время. Вместе с тем участие внешних сил привело к ухудшению ситуации из-за поставок оружия в регион.
Но даже если представление о горячих точках как простых «опосредованных войнах» в противоборстве Востока и Запада существенно ограничивает исторические реалии, то стоит признать, что для обоих блоков страны третьего мира были важным полем битвы в Холодной войне. Особенное значение они приобрели в рамках сложившейся после середины 1950-х годов ситуации с ядерным оружием. С этого момента Советский Союз при Никите Хрущеве начал целенаправленно добиваться расширения территорий влияния за пределами северного полушария, поддерживая «прогрессивные» режимы и антиколониальные освободительные движения, подрывая таким образом западное господство. США, напротив, проводили политику «сдерживания», пытаясь предотвратить распространение коммунизма за океаном. Их стратегия основывалась, прежде всего, на пропаганде западного образа жизни, экономической экспансии и помощи в развитии страны, однако при этом США препятствовали приходу к власти коммунистов в той стране третьего мира, которую считали стратегически важной для себя, путем политического и военного противостояния.
В этом контексте президент Дуайт Д. Эйзенхауэр в 1954 году сформулировал «принцип домино», согласно которому необходимо уберечь от падения первую костяшку, чтобы автоматически следом за ней не рухнули все остальные. Согласно его теории, поражение Франции в Индокитае более или менее неизбежно привело бы к переходу Таиланда, Бирмы, Малайзии и Индонезии, а в дальнейшей перспективе Филиппин, Тайваня, Японии, даже Австралии и Новой Зеландии в коммунистический лагерь. Это была бы цепная реакция, которая вылилась бы в изоляцию и закат «Свободного Мира». В такой картине мира не было места временной потере авторитета или преодолимым поражениям. Каждая неудача воспринималась ультимативно и приводила к катастрофическим последствиям, к мировому господству коммунизма.
Внешнеполитические интересы американских союзников, в первую очередь, колониальных держав Франции и Великобритании, были принципиально иными. Они не разделяли манихейского дуализма большинства американских кабминов, которые были склонны делить мир на добрых и злых. Несмотря на это, они с удовольствием воспользовались банальным «принципом домино», чтобы заручиться поддержкой США в войнах против деколонизации. Британцы описывали борьбу с повстанцами в Малайе как битву на главном фронте Холодной войны, французы так же говорили о войнах в Индокитае и Алжире.
Индокитай I: поражение французов при Дьенбьенфу
Два конфликта Холодной войны оставили особенно глубокий и кровавый след в истории. Первым была Корейская война (1950-1953), которая вылилась в прямое противостояние американской и китайской коммунистической армий (что определенно подрывает представление об «опосредованных войнах»). Вторым – война в Индокитае/Вьетнаме. Это было самое продолжительное вооруженное противостояние в истории XX века: между началом французского отвоевания Индокитая в 1945 году и сопровождавшимся насилием воссоединением Вьетнама в 1975 году прошло 30 лет. Эта война принесла поражение не только Франции, уже привыкшей к подобным неудачам, но и Соединенным Штатам, которые до этого за всю свою двухсотлетнюю историю не проиграли ни одной войны и вследствие глубоких внутренних противоречий, вызванных этой войной, до сих пор страдают от «вьетнамского синдрома».
Кроме того, война привела к огромному количеству жертв: на первом этапе – в войне в Индокитае (1945-1954) – были убиты 77 тысяч французских солдат, иностранных легионеров, военных из колониальных армий и местных союзников, а также как минимум 200 тысяч их противников из национального коммунистического движения Вьетминь. На втором этапе, то есть во время войны во Вьетнаме (1965-1975), погибли 444 тысячи северовьетнамских солдат и южновьетнамских партизан-коммунистов (Вьетконг), а с противоположной стороны – 56 тысяч американских солдат и 226 тысяч южновьетнамских союзников Соединенных Штатов. Но самое главное, что в стране, которая по размеру почти сопоставима с Германией и на которую в течение нескольких лет было сброшено больше бомб и гранат, нежели Соединенные Штаты сбросили за всю Вторую мировую войну, – в этой стране были убиты по меньшей мере 627 тысяч мирных жителей. По другим оценкам, потери среди гражданского населения были значительно выше. В любом случае остались миллионы раненых, беженцев и психологически травмированных на всю жизнь. Как бы то ни было, очевидно, что по количеству жертв война в Индокитае/Вьетнаме с 1,6 миллиона погибших уступает только двум мировым войнам и Корейской, в которой были убиты три миллиона корейцев, 900 тысяч китайцев и 54 тысячи американцев.
Ради чего же 30 лет продолжались массовые бои? Эта война началась в 1945 году и, в целом, походила на классическую колониальную захватническую войну (за возвращение территорий). В 1941 году Индокитай оккупировали японцы, которые, впрочем, мирились с французской администрацией вплоть до марта 1945 года. Национальная коммунистическая организация «Лига независимости Вьетнама» (Вьетминь) под руководством Хо Ши Мина, которая действовала, в первую очередь, в Северном Вьетнаме, во время Второй мировой войны боролась с японцами и после их капитуляции в сентябре 1945 года объявила о независимости. Однако Франция не была готова отказаться от Индокитая. В конце 1945 года французские войска начали возвращать себе эту территорию, начав с Юга. Командующий французскими войсками Жак-Филипп Леклерк поначалу сотрудничал с руководством Вьетминя на Севере, однако такая тактика вступила в противоречие с официальной политикой. Уже в 1946 году дошло до открытого конфликта между французами и Вьеминем, которые теперь оба претендовали на единоличную власть над всей страной.
Последовавшая за этим 10-летняя война была в равной степени вьетнамской гражданской и антиколониальной освободительной войной. Из 375 тысяч человек, которые летом 1953 года воевали в Индокитае за Францию, только 80 тысяч были родом из метрополии. 66 тысяч были выходцами из Африки и иностранными легионерами. Между тем почти 230 тысяч были вьетнамцами, лаосцами и камбоджийцами. Их противник, Вьетминь, представлял собой национальную армию борьбы за независимость, однако при этом являлся по сути народным партизанским движением. В связи с этим французские войска уже в 1950-х годах получили тот негативный опыт, который американцам пришлось пережить там в 1960-х. Сравнительно современной в плане вооружений, механизированной (с самолетами и танками) французской армии удавалось подчинить себе города, улицы и дневное время суток. В сельской местности, с ее горами, джунглями и рисовыми полями, а также в ночное время господствовал Вьетминь. Где бы французские войска ни начинали крупное наступление, они одерживали победу, однако несколько сотен тысяч солдат не могли продолжительное время удерживать контроль на территории, населенной 20 миллионами человек, и после каждой атаки партизаны возвращались на захваченную территорию.
Чтобы прекратить затяжную войну с многочисленными потерями, как считал в 1953 году новый главнокомандующий французскими силами в Индокитае Анри Наварр, необходимо было в решающем сражении победить костяк армии Вьетминя под предводительством генерала Во Нгуен Зяпа. Вооруженные силы Вьетминя к тому времени все больше походили на регулярную армию и снабжались военной техникой из коммунистического Китая. Наварр отправил в небольшой город Дьенбьенфу, расположенный глубоко в горах на северо-востоке Вьетнама, тысячи солдат парашютно-десантных войск, которые должны были соорудить там защитные укрепления в качестве приманки для Во Нгуен Зяпа. Предполагалось, что он должен бросить против этих укрепленных форпостов свою армию и тем самым фактически отправить ее на уничтожение. План работал, однако Наварр недооценил трудности со снабжением базы, расположенной за сотни километров от линии фронта, а также военный потенциал Вьетминя. Дьенбьенфу был отрезан от снабжения по воздуху и взят в кольцо превосходящими по численности силами Во Нгуен Зяпа. 8 мая 1954 года после двухмесячной осады и повлекших большое количество жертв массированных ударов гарнизон был сдан. Из 16,5 тысячи французских военных и их союзников вернулись только около трех тысяч.
Катастрофическое поражение окончательно отбило у французов желание воевать, и без того подорванное общей усталостью от военных действий. Согласно Женевскому соглашению от 20 июля 1954 года, Франция отказалась от своих претензий на Индокитай, и эта территория была разделена на коммунистический Север и консервативно-католический Юг.
Индокитай II: от «опосредованной войны» к прямому конфликту
И тут пробил час американцев. Если поначалу США, следуя своей антиколониальной позиции, не поддерживали войну французов за Индокитай, то в ходе военных действий французскому правительству удалось представить борьбу против Вьетминя как вклад в глобальную защиту от коммунизма. Благодаря этому, в период с 1950 по 1954 год Штаты выделяли воюющей Франции миллиарды долларов и огромное количество вооружения. К 1954 году Соединенные Штаты фактически покрывали 80 процентов расходов на войну в Индокитае. Несмотря на это, американские власти никогда не поддерживали цель французов восстановить свое господство в колониях: это могло ослабить позиции западного мира в Юго-Восточной Азии и нанести сильный ущерб его репутации.
Образовавшаяся после отступления французов республика Вьетнам на юге должна была стать стабильным внешним оплотом Свободного Мира. Для этого в экономику страны направлялись огромные инвестиции, предполагавшие также укрепление политического влияния США. Всё это должно было остановить коммунистическую экспансию на 17-й параллели, по которой проходило деление между Севером и Югом.
Однако на этом пути возникли трудности. Дело в том, что режим южновъетнамского президента Нго Динь Зьема был слабо приспособлен для задуманной Западом роли. Эта власть была непопулярной, автократичной и подверженной кумовству. К тому же ей приходилось бороться с крупным коммунистическим движением сопротивления, которое руководство страны безуспешно пыталось подавить полицейскими методами и террором. Несмотря на обширную кадровую, финансовую и материальную помощь со стороны Штатов, которые с 1955 по 1961 год обеспечивали 80 процентов бюджета Южного Вьетнама и полностью содержали его армию, Нго Динь Зьем все равно потерял контроль над большой частью своей территории. Следствием волны жестоких репрессий против бывших приверженцев Вьетминя на Юге в конце 1950-х годов стали открытое восстания против Нго Динь Зьема и создание в 1960 году Национального фронта освобождения и его вооруженного крыла, народно-освободительной армии (Вьетконг). Жертвами кампаний террора против старост деревень и верных Нго Динь Зьему чиновников поначалу становились сотни, а затем тысячи человек в год.
Американский проект Южного Вьетнама провалился всего за несколько лет. Все шло к свержению Нго Динь Зьема и созданию объединенного коммунистического Вьетнама. Однако ни правительство Эйзехауэра, ни правительство пришедшего ему на смену Джона Ф. Кеннеди не могло позволить себе такого удара по престижу, как сдача Южного Вьетнама. Кеннеди еще в 1956 году начал следовать «принципу домино» Эйзенхауэра, когда объявил Юго-Восточную Азию центром глобальной борьбы с коммунизмом: «Вьетнам – это краеугольный камень Свободного Мира в Юго-Восточной Азии, основа архитектуры его безопасности и главная преграда, сдерживающая распространение коммунистической стихии. Бирма, Тайланд, Индия, Япония, Филиппины, а также, очевидно, Лаос и Камбоджа – это те страны, чья безопасность окажется под угрозой, если Красный Прилив Коммунизма захлестнет Вьетнам». Американское правительство все больше и больше запутывалось в собственной репутационной ловушке. Кто официально так высоко оценивал значение властей во Вьетнаме, уже не мог позволить себе отступиться. Вскоре речь уже шла не о демократии и благополучии Южного Вьетнама и даже не о сдерживании коммунизма – на кону была политическая репутация американского руководства.
В результате несколько американских правительств одно за другим наращивали свою активность во Вьетнаме. Экономическая, финансовая помощь и поставки вооружений сменились «военными советниками», численность которых вскоре увеличилась до десятков тысяч и которые уже в начале 1960-х годов фактически принимали участие в военных действиях, включая секретные операции в Северном Вьетнаме. К эскалации напряжения привели одобренное США свержение Нго Динь Зьема и его убийство в конце 1963 года, в результате чего к власти в Южном Вьетнаме пришло ещё менее популярное военное правительство. Кроме того, ситуация обострилась после обстрела американского эсминца северовьетнамскими торпедными катерами в Тонкинском заливе 2 августа 1964 года. Этим актом открытой военной агрессии воспользовался Линдон Б. Джонсон, который пришел на смену Кеннеди (убитому вскоре после Нго Динь Зьема). Он добился от Конгресса одобрения оборонительных военных действий. Благодаря «Тонкинской резолюции» 7 августа 1964 года США официально вторглись на территорию Вьетнама. Война перестала быть «опосредованной».
С этого момента численность американских солдат в Индокитае начала резко расти: с 75 тысяч в 1965 году до максимального значения в 540 тысяч в 1968 году. Впрочем, даже такое массивное военное присутствие не помогло силовому решению конфликта. Традиционными методами ведения войны невозможно было победить вьетнамское партизанское движение, прочно укоренившееся среди сельского населения. Американцы с помощью самолетов и вертолетов контролировали воздушное пространство, а Вьетконг – джунгли. Помимо этого, американским и южновьетнамским войскам приходилось распределять силы на несколько фронтов, поскольку Северный Вьетнам оказывал поддержку южновьетнамским партизанам через Лаос и Камбоджу. Между тем за самим Северным Вьетнамом стояли Советский Союз и Китайская Народная Республика. Около 170 тысяч солдат из коммунистического Китая воевали за Северный Вьетнам в артиллерийских войсках, занимались логистикой и обеспечивали поддержку с воздуха. К этому надо прибавить еще две тысячи советских специалистов и многомиллиардные кредиты из Москвы. В результате американское правительство все время оказывалось в сложной ситуации, когда необходимо было распространить военные действия на Северный Вьетнам, чтобы лишить партизан на Юге поддержки, но при этом удары по Северу не должны были спровоцировать открытую интервенцию Китая. Как следствие американские военные долгое время ограничивались массированными бомбардировками с воздуха военных целей на юге Северного Вьетнама.
Несмотря на очевидность того, что войну нельзя было выиграть исключительно военными методами, США не предпринимали существенных попыток решить конфликт политическим путем – например, за счет тактики гражданской активности в духе контрпартизанской доктрины. Если Великобритания добилась успеха в Малайе именно благодаря этой концепции тесного сотрудничества гражданских и военных, а также благодаря политическим решениям, подкрепленным военными операциями, то у США на все проблемы во Вьетнаме был один ответ: больше войск, больше огневой мощи, больше жестокости. В 1968 году на гражданские программы было выделено всего 850 миллионов долларов, тогда как на военные расходы – 14 миллиардов долларов. Между тем количество потерь росло, а вместе с ними и недовольство на родине. Все меньше населения поддерживало эту войну, и в итоге она расколола американское общество еще до того, как Тетское наступление коммунистических сил ярко продемонстрировало, что до военной победы было еще очень далеко (31 января 1968 года, в день празднования вьетнамского Нового года, северовьетнамские войска вместе с Вьетконгом неожиданно начали наступление на целый ряд городов в Южном Вьетнаме, включая его столицу – Сайгон).
С этого момента правительство Джонсона, а с 1969 года правительство Ричарда Никсона были заняты поиском выхода из этой войны без репутационных потерь. С одной стороны, беспощадные бомбардировки увеличивали давление на Северный Вьетнам, а с другой – появились сигналы о готовности к переговорам. На Юге военные действия «вьетнамизировались»: американские войска постепенно выводили, а южновьетнамские вооруженные силы всего за несколько лет благодаря масштабной военной помощи превратили в одну из сильнейших армий мира численностью более миллиона человек. Цель такой политики заключалась в выживании Южного Вьетнама как государства, если это все-таки было возможно, но в первую очередь – в окончании войны для США без непосредственного поражения. Одновременно в 1970-1971 годах военные действия были распространены на Камбоджу и Лаос – все ради того, чтобы отрезать пути к отступлению для народно-освободительной армии. Эта операция почти не принесла военных успехов, однако продемонстрировала неэффективность южновьетнамской армии, еще больше дестабилизировала ситуацию в регионе и косвенно повлияла на приход к власти в Камбодже режима красных кхмеров, обвиняемых в геноциде.
27 января 1973 года госсекретарь США Уильям П. Роджерс, министры иностранных дел Северного и Южного Вьетнама Нгуен Зуй Чинь и Чань Ван Лам, а также министр иностранных дел временного революционного правительства Южного Вьетнама (Вьетконг) Нгуен Тхи Динь подписали в Париже соглашение о прекращении войны, которое предусматривало окончательный вывод американских войск и признание Севером Южного Вьетнама, но при этом северовьетнамские войска получили право остаться на территории Юга. Америка же тем самым нашла выход из войны во Вьетнаме, однако совсем не понести репутационных потерь Штатам не удалось, поскольку фактически Южный Вьетнам, который всегда зависел от американских дотаций, так и не смог выжить. В марте 1975 года Северный Вьетнам решился на серьезное наступление на Юг, справедливо рассудив, что США, ослабленные Уотергейтским скандалом и отставкой Никсона, не будут вмешиваться. 1 мая 1975 года пал Сайгон. 30-летняя война в Индокитае закончилась.
Африка и Латинская Америка
Почти 30 лет продолжалась также гражданская война в Анголе на юго-западе Африки. Как и война во Вьетнаме, она выросла из конфликта, спровоцированного деколонизацией: с 1961 года Народное движение за освобождение Анголы (Movimento Popular de Libertação de Angola, MPLA) боролось против португальского колониального господства. После обретения Анголой независимости в 1975 году, чтобы помешать победе коммунистического MPLA над поддерживавшимися Западом Национальным фронтом освобождения Анголы (Frente Nacional de Libertação de Angola, FNLA) и Национальным союзом за полную независимость Анголы (União Nacional para a Independência Total de Angola, UNITA), а также чтобы помешать укреплению в Луанде режима противников апартеида, ЮАР при поддержке Вашингтона вторглась в Анголу. Это повлекло за собой вмешательство Кубы на стороне MPLA. <…> Тем самым война в этой стране, которая закончилась только в конце 1988 года после подписания соглашения с ЮАР, может служить классическим примером конфликта, трансформированного под влиянием Холодной войны, в котором даже иностранные государства-интервенты действовали опосредованно – как представители сверхдержав.
Бывшая бельгийская колония Конго (сейчас Демократическая Республика Конго) также после обретения независимости в 1960 году погрязла в гражданской войне, в которой опосредованно были задействованы и некоторые зарубежные силы. Советский Союз поддерживал премьер-министра Патриса Лумумбу (впрочем, в силу нехватки средств на демонстрацию силы за пределами своих границ поддержка выражалась больше на словах, чем в действиях); а бывшие колонизаторы бельгийцы поддерживали отделение южной провинции Катанга, богатой природными ископаемыми. США, в свою очередь, способствовали свержению Лумумбы (который был убит в 1961 году, предположительно, с согласия ЦРУ) и передаче власти главнокомандующему армией Мобуту Сесе Секо. Конго (в 1971 году получившее название Республика Заир) даже после завершения Холодной войны представляло собой прозападную диктатуру, которая в финансовом отношении активно поддерживалась Штатами.
Особенно болезненно Соединенные Штаты отреагировали на опасность установления социалистических режимов в Латинской Америке, которую они воспринимали как сферу своего влияния – не в последнюю очередь из-за доктрины Монро (президент Джеймс Монро в 1823 году потребовал покончить с колонизацией западного полушария и объявил, что США примут необходимые меры, если европейские страны-колонизаторы нарушат этот принцип).
В 1979 году в Никарагуа движение сандинистов при активной финансовой поддержке Кубы и Советского союза свергло династию диктаторов Сомосов. В ответ на это США начали вооружать антикоммунистических Контрас. Итогом стала кровавая гражданская война в Никарагуа и в соседнем Гондурасе, в которой Контрас при поддержке американских войск противостояли сандинистам. Жертвами конфликта стали 50 тысяч человек.
Социалистический Фронт национального освобождения, противостоявщий консервативному правительству в расположенном неподалёку от зоны конфлита Сальвадоре, также получал через сандинистов и кубинское правительство советское оружие. США со своей стороны в период с 1981 по 1991 год выделили правительству в [столице Сальвадора] Сан-Сальвадоре 5,5 миллионов долларов экономической и военной помощи.
На примере Никарагуа и Сальвадора становится понятно, как в условиях противостояния двух блоков даже гражданские войны в третьестепенных странах третьего мира могли продолжаться десятилетиями, подогреваемые сверхдержавами и странами региона, находящимися под их влиянием. Эти конфликты раздувались за счет поставок вооружения и намеренно усиливались, чтобы практически любой ценой помешать победе противостоящего блока.
Страны третьего мира и без влияния противостоявших друг другу Востока и Запада явно не были бы самым мирным местом во второй половине XX века. Не в последнюю очередь вследствие европейского колониального господства и экономического превосходства Запада, а также из-за отсутствия понимания, насколько ценным является мирное решение конфликтов – это понимание в северном полушарии было обретено после миллионов погибших в двух мировых войнах – на большой части Африки, а также во многих регионах Азии были и продолжаются социальные и этнические конфликты, региональные и гражданские войны.
Эти конфликты подогревались Холодной войной, происходила их эскалация, зачастую из-за этого они затягивались и становились разменной монетой в идеологическом конфликте Запада и Востока. При этом Холодная война предоставляла местным властным элитам большой простор для действий. Они могли рассчитывать на солидную зарубежную поддержку в своей борьбе за власть и нередко могли сталкивать между собой сверхдержавы ради собственной выгоды. Если до 1945 года оппозиционные движения, выступавшие против правительства в какой-либо стране третьего мира (чаще всего речь шла о западном колониальном правительстве), были изолированы от внешнего мира, то теперь идеологические противники того или иного режима чуть ли не автоматически получали сильного союзника.
В конечном счете, больше всего из-за обострения ситуации в горячих точках страдали народы стран третьего мира. Об этом свидетельствуют не только 22 миллиона человеческих жертв в результате Холодной войны (практически все эти люди погибли за пределами ключевых территорий северного полушария) и продолжающееся обнищание многих конфликтных регионов третьего мира, но и сказывающиеся до сих пор последствия военно-технического сверхвооружения сторон региональных конфликтов, которое обеспечили сверхдержавы. Даже сегодня, спустя двадцать лет после завершения Холодной войны мины, миллионами закладывавшиеся во время тогдашних вооруженных конфликтов в таких странах, как Ангола, Мозамбик, Афганистан или Никарагуа, мешают экономическому развитию этих государств и губят невинных людей. Для многих стран третьего мира Холодная война еще не закончилась.
Текст публикуется с сокращениями