Дэвид Саттер

Репортаж из книги Дэвида Саттера «Век безумия. Распад и падение Советского Союза»

книги

Афганская война

Война в Афганистане стала одним из надгробных камней Советского Союза. Десятилетнее противостояние, основным видимым результатом которого стали гробы, регулярно поступающие из далекой южной страны,

«На войне как на войне…»: Участие советских солдат в Афганской войне 1979–1989 гг.

Что советские люди думали о вторжении в Афганистан

Сергей Бондаренко

“Детские картинки” Варлама Шаламова

Шаламов

Рассказ "Детские картинки" в первом цикле "Колымских рассказов", зажат между двумя другими как будто бы более значимыми рассказами - он расположен между "Шерри-бренди" и


<p><span class="wp-font-24"><span><span>Рассказ “Детские картинки” в первом цикле “Колымских рассказов”, зажат между двумя другими как будто бы более значимыми рассказами – он расположен между “Шерри-бренди” и “Сгущенным молоком”. Выстроенный порядок рассказов у Шаламова играет чрезвычайно важную роль – из “Шерри-бренди” в “Детские картинки” переходит размышление о работе искусства в лагере, из “Детских картинок” в следующий рассказ мигрируют носки.</span></span></span></p>


<p><span><span>В ряду других рассказов “Детские картинки” выделяются и особенностью своей композиции – это история с элементами того, что Дмитрий Нич называет шаламовской “медитацией” – своеобразным сюжетным отступлением, передышкой в генеральном колымском повествовании. В “Детских картинках” никого не убивают, никто не умирает (по крайней мере ничья смерть, как процесс, не завершается внутри рассказа), нет речи о пытках или о столкновениях со страшным миром блатных. </span></span></p>


<p><span><span>Герой-автор истории описывает легкий, “хороший” лагерный день: простая “блатная” работа – пилка дров на циркулярной пиле, “удача” – мусорная куча, в которой можно разыскать нечто необходимое для существования в лагерном мире. И, наконец, сама находка – детская тетрадь с рисунками. Рисунки ненадолго возвращают героя в его собственное прошлое, которое сопоставляется с его настоящим, пропущенным однако через зрительную и художественную перспективу детского взгляда. Наконец, тетрадь отправляется обратно в мусор – в местном мире она абсолютно бесполезна.</span></span></p>


<h2><span>Детский стиль</span></h2>


<p><span><span>В шаламовской декларации новой прозы – она есть “сам бой”, а не “его описание”. Так и рассказ, названный “Детские картинки”, как будто бы повествующий о найденной на помойке тетрадке, прежде всего и является серией “детских картинок”. Шаламов всегда пишет экономно, ясно, редуцированно – избегает длиннот и темных мест. В “Детских картинках” этот стиль переосмысляется с новой стороны – все эти приемы внешнего “опрощения” в поэтике играют роль своеобразного детского взгляда на действительность. Мир прост и ясен. Мы пилим дрова, мы голодны, мы устали, мы ищем в мусорной куче, чего бы выменять на хлеб или табак. Мир, вокруг нас, поддерживает в нас то же ощущение простоты – лагерная охрана нетвердо знает таблицу умножения, ей проще водить заключенных пятерками – иначе запутаемся. </span></span></p>


<p><span><span>Тщательно подобранные метафоры в первой части рассказа (до обнаружения тетрадки) поддерживают то же впечатление детского, “инфантильного” мира, где даже “природа в сговоре с теми, кто привез нас сюда” и потому замерзшая лиственница колется так легко. </span></span></p>


<h2><span>Основные цвета</span></h2>


<p><span><span>Если главный способ описания этого мира – редуцировать его, съежиться до состояния маленького ребенка, то что бы нарисовать его, нужны особые цвета. В очень небольшом по объему рассказе, различные цвета упоминаются 18 раз. Если читать рассказ в рукописи – видно, что колун стал “синеватым”, а его ручка “желтой” после первой правки (эти слова вставлены) – еще раз подчеркивая сознательность работы с цветом в тексте. </span></span></p>


<p><span><span>Синий (а также “синий-синий” и “синеватый”) встречается в “…картинках” 7 раз, желтый – 3 раза, красный (алый) – 1 раз. В теории колористики, это – основные цвета, из смешения которых получаются все остальные. Рисунки в тетрадке, повторяет Шаламов, чисты и ясны – в них нет полутонов. Но они же и адекватны окружающей героя реальности – здесь всё просто, каждой краске – своё место. Это не вычурный мир Матисса (“и Гогэна”, добавляет Шаламов в рукописи – однако из машинописи это второе сравнение выкидывает). В отрицании с некоторым намеком на утверждение, он говорит, что импрессионисты ориентировались на свое чувства цвета, а ребенок рисовал просто, просто то, что видел, ничего не скрывая и не субъективируя. </span></span></p>


<p><span><span>Синий – главный “холодный” цвет палитры, связан с бескрайним небом, неограниченным пустым пространством, величиной огромного мира, на фоне которого человек кажется маленьким и потерянным. Желтый – “теплый” цвет в той же цветовой теории отвечает за замкнутые пространства, ощущение стиснутости и ограничения. Это цвет лагерных построек, цвет заборов. Только колун, которым заключенный бьет по дереву, объединяет два эти цвета вместе – “синеватый” наконечник на “желтой” ручке. </span></span></p>


<h2><span>Бог из мусорной кучи</span></h2>


<p><span><span>Детский мир в картинках из тетрадки предвосхищает появление последнего недостающего элемента в этой истории – легенды, сказки о Боге, который был молодым, когда создал этот северный мир. Поэтому мир так прост, объясняет рассказчик – в нем так мало растений и так мало цветов. “</span><span><span>Детский мир надоел богу, и он закидал снегом таежное свое творенье и ушел на юг навсегда”. Вот как появился этот мир из детской сказки. Бог здесь больше не живет. Это разлюбленное, богом забытое место. </span></span></span></p>


<p><span><span><span>Единственное занятие, оставшееся здесь для свободного времени – копаться в мусорной куче, стремясь найти что-то необычное ради собственного выживания. Вот куча мусора действительно устроена сложно, у нее есть своя семантика, это своеобразная деконструкция мира местной культуры. Палимпсест. Замерзшие куски котлет, промороженный хлеб, носки. В шахматные носки будет одет (обут?) герой следующего колымского рассказа – предатель Шестаков. </span></span></span></p>


<p><span><span><span>При разборе кучи кому-то везет больше, кому-то – меньше. Если самое ценное – носки, достаются другому (их можно зашить и выменять на провизию), то герою достается нечто бесполезное – детская тетрадь. Сюжеты ее рисунков отправляют его в мир собственного детства, в тот самый мир “смещенных масштабов”, где серый волк на рисунке больше елей, мир, кочующий в колымском цикле из рассказа в рассказ. Но нужно ли здесь герою его собственное детство? Уместно ли здесь вспоминать о нем? Разумеется, нет – считает рассказчик, оно никогда не вернется, и ни следа его нет в рисунках в грозной детской тетради. Эта тетрадь с рисунками – небольшое произведение искусства, никому не нужное в этом простом и жестоком, редуцированном до полной простоты и ясности мире. Его не пустишь даже на самокрутки. Сам Шаламов, к слову, писал рассказы карандашом в школьных тетрадях, рукопись “Детских картинок” – в небольшом наборе картинок ниже</span></span></span>.</p>


<p></p>
<div class="wp-block-advgb-images-slider advgb-images-slider-block"><div class="advgb-images-slider"><div class="advgb-image-slider-item"><img class="advgb-image-slider-img" src="/wp-content/uploads/sites/default/files/gallery/2018-01/2596-2-004-066page.jpg" style="width:100%;height:auto" /><div class="advgb-image-slider-item-info" style="justify-content:center;align-items:center"><h4>Рукопись рассказа “Детские картинки”</h4><p class="advgb-image-slider-text"><a href="http://www.shalamov.ru" target="_blank">shalamov.ru</a></p></div></div><div class="advgb-image-slider-item"><img class="advgb-image-slider-img" src="/wp-content/uploads/sites/default/files/gallery/2018-01/2596-2-004-067full.jpg" style="width:100%;height:auto" /><div class="advgb-image-slider-item-info" style="justify-content:center;align-items:center"><h4>Рукопись рассказа “Детские картинки”</h4><p class="advgb-image-slider-text"><a href="http://www.shalamov.ru" target="_blank">shalamov.ru</a></p></div></div><div class="advgb-image-slider-item"><img class="advgb-image-slider-img" src="/wp-content/uploads/sites/default/files/gallery/2018-01/2596-2-004-068full.jpg" style="width:100%;height:auto" /><div class="advgb-image-slider-item-info" style="justify-content:center;align-items:center"><h4>Рукопись рассказа “Детские картинки”</h4><p class="advgb-image-slider-text"><a href="http://www.shalamov.ru" target="_blank">shalamov.ru</a></p></div></div><div class="advgb-image-slider-item"><img class="advgb-image-slider-img" src="/wp-content/uploads/sites/default/files/gallery/2018-01/2596-2-004-069page.jpg" style="width:100%;height:auto" /><div class="advgb-image-slider-item-info" style="justify-content:center;align-items:center"><h4>Рукопись рассказа “Детские картинки”</h4><p class="advgb-image-slider-text"><a href="http://www.shalamov.ru" target="_blank">shalamov.ru</a></p></div></div><div class="advgb-image-slider-item"><img class="advgb-image-slider-img" src="/wp-content/uploads/sites/default/files/gallery/2018-01/2596-2-004-070page.jpg" style="width:100%;height:auto" /><div class="advgb-image-slider-item-info" style="justify-content:center;align-items:center"><h4>Рукопись рассказа “Детские картинки”</h4><p class="advgb-image-slider-text"><a href="http://www.shalamov.ru" target="_blank">shalamov.ru</a></p></div></div><div class="advgb-image-slider-item"><img class="advgb-image-slider-img" src="/wp-content/uploads/sites/default/files/gallery/2018-01/2596-2-004-071page.jpg" style="width:100%;height:auto" /><div class="advgb-image-slider-item-info" style="justify-content:center;align-items:center"><h4>Рукопись рассказа “Детские картинки”</h4><p class="advgb-image-slider-text"><a href="http://www.shalamov.ru" target="_blank">shalamov.ru</a></p></div></div><div class="advgb-image-slider-item"><img class="advgb-image-slider-img" src="/wp-content/uploads/sites/default/files/gallery/2018-01/2596-2-004-072page.jpg" style="width:100%;height:auto" /><div class="advgb-image-slider-item-info" style="justify-content:center;align-items:center"><h4>Рукопись рассказа “Детские картинки”</h4><p class="advgb-image-slider-text"><a href="http://www.shalamov.ru" target="_blank">shalamov.ru</a></p></div></div><div class="advgb-image-slider-item"><img class="advgb-image-slider-img" src="/wp-content/uploads/sites/default/files/gallery/2018-01/2596-2-004-073page.jpg" style="width:100%;height:auto" /><div class="advgb-image-slider-item-info" style="justify-content:center;align-items:center"><h4>Рукопись рассказа “Детские картинки”</h4><p class="advgb-image-slider-text"><a href="http://www.shalamov.ru" target="_blank">shalamov.ru</a></p></div></div><div class="advgb-image-slider-item"><img class="advgb-image-slider-img" src="/wp-content/uploads/sites/default/files/gallery/2018-01/2596-2-004-074page.jpg" style="width:100%;height:auto" /><div class="advgb-image-slider-item-info" style="justify-content:center;align-items:center"><h4>Рукопись рассказа “Детские картинки”</h4><p class="advgb-image-slider-text"><a href="http://www.shalamov.ru" target="_blank">shalamov.ru</a></p></div></div><div class="advgb-image-slider-item"><img class="advgb-image-slider-img" src="/wp-content/uploads/sites/default/files/gallery/2018-01/2596-2-004-075page.jpg" style="width:100%;height:auto" /><div class="advgb-image-slider-item-info" style="justify-content:center;align-items:center"><h4>Рукопись рассказа “Детские картинки” </h4><p class="advgb-image-slider-text"><a href="http://www.shalamov.ru" target="_blank">shalamov.ru</a></p></div></div></div></div>

Бог из мусорной кучи

Елена Калашникова

публичная история

В этом году издательству «Новое Литературное обозрение» исполняется 25 лет. В специальном интервью, приуроченном к юбилею издательства, Дмитрий Споров рассказывает о новой книжной серии

«Что такое Россия»

о книге Дэвида Ремника "Могила Ленина"

В русскоязычной гуманитарной традиции есть несколько повторяющихся мотивов, задающих тон чтению книг об устройстве местной жизни. Одна из них - критический взгляд иностранца, рассказывающего


<p><span class="wp-font-24"><span><span>В русскоязычной гуманитарной традиции есть несколько повторяющихся мотивов, задающих тон чтению книг об устройстве местной жизни. Одна из них – критический взгляд иностранца, рассказывающего нам нашу собственную историю. Такими людьми-книгами для своего времени были маркиз де Кюстин и Роберт Конквест, а в книге “Могила Ленина” в этой роли выступает американский журналист Дэвид Ремник. Тема “как мы выглядим со стороны” (иногда в вариации “почему нас никто не любит”) – никогда не устаревает, о ней даже иногда “защищают диссертации” будущие министры культуры. </span></span></span></p>


<p><span><span>Другой повторяющийся мотив – временной разрыв между временем написания книги и ее прочтением. Так, в очень большой степени, была устроена вся главная русская литература советского времени. Постфактум все узнавали свою историю в “Котловане” Платонова, в “Жизни и судьбе” Гроссмана, еще позднее – в “Колымских рассказах” Шаламова или романе “Место” Горенштейна. Каждую из этих книг (в ряду многих других) очень сложно представить себе по-настоящему прочитанной сразу после её написания. Время, место, обстоятельства – все кажется невозможным, несвоевременным. “Могила Ленина” Дэвида Ремника вышла в США в 1993-м году, в 1994-м получила Пулитцеровскую премию – по-русски вышла 25 лет спустя и идеально раскрывается в двух этих мотивах – хроника нашей жизни, созданная иностранцем, которую мы читаем в настоящем времени, узнавая самих себя в прошлых событиях.</span></span></p>


<p><span><span>Я родился в 1985-м году, за пару лет до приезда Ремника в СССР, но чувствую и читаю эту книгу, как свою собственную – все в ней узнаваемо – персонажи, ситуации, выбор декораций и сцен. Возможно, культурная дистанция имеет нечто общее с дистанцией временной. Пусть Ремник закончил свою книгу в 1993-м году, однако многие её герои, преодолевая физические законы, остались прежними, застыли вне времени. </span></span></p>


<p><span><span>Один из собеседников Ремника, академик Кукушкин, все еще возглавлял свою кафедру на историческом факультете МГУ в середине 2000-х. Нам он рассказывал о Л</span><span>енине, о гуманизме первых лет советской власти, о героических преобразованиях начала 20-х. Наш недовольный ропот с последних парт, он называл “устаревшими взглядами времен Перестройки”. В “Могиле Ленина” Кукушкин сидит перед читателем в конце 80-х, как живой – я узнаю в нем каждый жест из своего 2006-го.</span></span></p>


<p><span><span>Следуя за своими репортажами, Ремник составляет книгу из “героев”, отталкиваясь от точки зрения каждого из них, очень ловко выписывая себя из хода самой истории, чтобы подчеркнуть объективность и дистанцию. Никогда еще сталинистка Нина Андреева не выглядела такой родной и живой – узнаваемой почти метафизическим узнаванием, как тот угол прихожей в райкоме, до которого никак не достает мокрая швабра уборщицы. Каталог из партийных чиновников, нищих, диссидентов, бизнесменов – “это было прекрасное время, это было ужасное время” – все они, если не сами по себе, то их типажи застыли и легко реконструируются в современности и 30 лет спустя.</span></span></p>


<p><span><span>Ремник пишет о борьбе за прошлое, как способе выбора будущего. Пишет об основании “Мемориала”, и о спорах вокруг установки “памятника жертвам”. Он героизирует Дмитрия Юрасова – молодого парня, к концу 80-х собравшего несколько сотен тысяч “карточек” на советских репрессированных. Кто сейчас не деконструирует государственную историческую политику? Не рассуждает о “Стене скорби” на углу Сахарова? Не ищет новых героев-одиночек, которые должны будут бросить решающий вызов системе? Надо бы разобраться, кстати, кто теперь их ищет – внимательному читателю “Могилы Ленина” должно быть ясно, что в конце 80-х эту роль всё ещё выполняла Лидия Чуковская – когда-то выбравшая Солженицына, затем возложившая свои последние надежды на Юрасова.</span></span></p>


<p><span><span>В конце 80-х в национальных республиках рассуждают об империи и сепаратизме, в ведении бизнеса ищут нравственность, ограничивающую “дикий капитализм”, и все вместе ищут выход из двоемыслия – как пишет Ремник, он почти не встречал здесь людей, которые были бы в мире сами с собой и ощущали бы себя целостными. </span></span></p>


<p><span><span>То, как Ремник пишет – техника “новой журналистики”, отточенная почти до совершенства с американских 60-х годов: ты в истории, но ты же и вне истории, герои рассказывают все за себя, однако ты неизменно исходишь из собственной субъективности, тебе ясен моральный урок, но ты оставляешь за читателем право на собственное суждение. Ремник превращается в идеального спутника и собеседника – с книгой о нашем прошлом, в котором проступают черты нашего будущего, увидеть которое мы можем только теперь, в нашем настоящем. Антрополог Клиффорд Гирц, проведший большую часть жизни на Бали и Яве, называл это “насыщенным описанием” – мы не просто видим ситуацию со стороны, вместе с автором, мы разбираемся в символическом значении совершаемых действий, в категориях позднесоветской культуры, которой мы все наследуем, в которой, хочется (или не хочется) признать, все еще продолжаем жить. </span></span></p>


Прошлое. Чужая страна

Иван Шеманов

Семен Шешенин

Книжный дайджест «Уроков истории»

книгобоз

книжная ярмарка

Сегодня в ЦДХ стартовала девятнадцатая книжная ярмарка интеллектуальной литературы «non/fiction№», где, как всегда, будет множество интересных книг, презентаций и событий. У Международного Мемориала на

Что брать на non/fiction№19

школьные работы

Новый сборник работ конкурса под названием "Меня окружают столетья" собрал в себе избранные работы конкурса 2016/2017, посвящённые локальной истории и тому, как ключевые события


<p>Новый сборник работ конкурса под названием “Меня окружают столетья” собрал в себе избранные работы конкурса 2016/2017, посвящённые локальной истории и тому, как ключевые события ХХ века отразились в частных человеческих судьбах.<br />
 </p>


<blockquote class="wp-block-quote"><p>Этот сборник в прямом смысле юбилейный: в двадцатый раз мы знакомим читателей с работами российских школьников, победителей ежегодного, 18-го по счету, конкурса «Человек в истории. Россия — ХХ век», который общество «Мемориал» проводит с 1999 года. С тех пор сменились уже почти два поколения его участников. И хотя пока этого, кажется, еще не произошло, но очень скоро среди будущих участников нашего конкурса могут оказаться дети самых первых победителей.</p><p>За эти 18 лет в российском обществе произошли огромные изменения. Фактически ушли поколения свидетелей самых драматических событий минувшего века: революции, террора, войны. Когда наш конкурс начинался, школьники еще имели возможность соприкоснуться с памятью живых исторических свидетелей. Теперь о первой половине ХХ века им могут рассказать лишь документы, собранные путем долгих поисков, или случайно оказавшиеся в их руках архивные находки. Среди них есть поистине уникальные. Прежде всего, потому, что в нашем конкурсе — и так было с самого начала — на свет божий вытаскиваются истории совсем незнаменитых людей. На большие исторические события наши авторы смотрят через призму судеб тех, кто жил в российской глубинке, далеко от столичных городов.</p><p><span class="wp-right-offset-text">Из предисловия председателя Оргкомитета конкурса Ирина Щербаковой</span>
</p></blockquote>


<p>В сборник вошли работы следующих лауреатов прошлого конкурса:  </p>


<p>Елена Кройтор, Ангелина Торопцева, Виктория Сильванович, Ксения Чинокалова, Богдана Кантомирова, Юлия Холодковская, Вероника Завадская, Екатерина Путилина, Владимир Сынков,Екатерина Гречко, Яна Зимовская, Екатерина Майорова, Анастасия Хмара, Александра Агишева, Полина Игнатьева, Анжелика Маторина, Эльвира Кинжаева, Анастасия Ерина, Оксана Елисова и Ирина Корнеева.</p>


<p>Презентация сборника состоится третьего декабря на московской книжной ярмарке non/fiction№19 в литературном кафе в 13:00.</p>


<p>Вскоре после презентации тексты работ сборника будут опубликованы и на “Уроках истории” в разделе “<a href="http://urokiistorii.ru/article/53822">Сборники работ</a>“.</p>


Опубликован сборник работ конкурса 2016/2017

Неждана Рекстон

Депортация и спецпоселение глазами поволжского немца

депортации народов

русские немцы

28 августа 1941 года вышел указ «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья». Согласно данным, приведенным исследователем Аркадием Германом, в АССР НП указ вышел

75 лет молчания

Обзор нового шаламовского сборника

Впервые за последние 6 лет вышел Шаламовский сборник – коллекция новых исследований и текстов, связанных фигурой автора «Колымских рассказов». Это собрание архивных находок (неизданных стихотворений, черновиков рассказов, расшифрованных