1953. 10 лет спустя

Один из организаторов выставки «1953 год. Между прошлым и будущим», проходившей в Выставочном зале федеральных архивов в 2003-м году, Алексей Литвин рассказывает о давке на Трубной площади и о том, каким образом о событиях последних сталинских лет можно было рассказать на архивной выставке.

Для нас в 2003-м году важно было, прежде всего, ещё раз показать сам контекст последних лет сталинского правления. Поэтому мы делали такой акцент на материалах, связанных с лагерями, а после материалов о смерти и похоронах сделали часть, посвящённую первым мероприятиям «десталинизации». Мы хотели ещё раз рассказать о сути системы, об упущенных возможностях её трансформации, а не просто представить хронику похорон. Но в этих задачах есть и нечто общее – сама история смерти Сталина, история давки на похоронах связаны с общим страхом, безынициативностью системы.

Давка

На Трубной, как и когда-то на Ходынке, главную роль сыграло отсутствие взаимодействия между людьми в толпе и солдатами, стоящими в кордонах. Ключевым оказался высокий уровень неуправляемости толпы, а от этого государство за 30 лет советской власти совершенно отвыкло.

А простые люди, в свою очередь, воспитаны так, что при виде солдат разворачиваются и идут туда, куда им скажут. Двойная система кордонов, оцепление – изначально всё было сделано для того, чтобы не пустить «кого не следует» за границы бульваров.

Моя мать с друзьями также были в той толпе. Среди ребят было много бывших фронтовиков, они поняли, к чему идёт дело – и встали клином, «свиньёй», поставив в середину девушек, защищая их тем самым от давки. Организованным строем им удалось слегка снизить скорость на страшном повороте на Трубной. Это был один из способов не пострадать в той давке. Также важно, что некоторое количество людей было выхвачено из толпы солдатами оцепления.

Количество пострадавших

Никаких конкретных цифр количества пострадавших нет. И я подозреваю, что их никогда и не будет – если это документ первой степени секретности, то отчёт военных, какие-то данные – он мог существовать в единственном экземпляре. А заинтересованных в его сохранности не было – ни Маленков, ни Берия, ни Хрущёв не хотели бы, чтобы существовали подробности об их организованном преступлении.

Есть приблизительное представление о числе пострадавших: 400-600 человек, обратившихся за помощью в больницы. Эта цифра высчитывается из среднего количества обращений по месяцам: январь – февраль – март – апрель. Дополнительные мартовские цифры в статистике Управления Здравоохранения, эта разница – и есть возможная точка отсчёта. Разумеется, она неточна – могли обратиться не все, многие вещи, вроде сломанной руки или чего-то подобного могли и не фиксироваться.