Продолжаем публикацию работ, авторы которых приехали в Москву на школу-академию Мемориала и церемонию награждения. Работы публикуются без редакции. На сей раз речь о судьбе Тобиаса Вайсмана, выходца из южной Польши, оказавшегося в советских лагерях и осевшего после освобождения в Котласе. Тобиас Вайсман – один из основателей городского историко-просветительского и правозащитного общества «Совесть».
Автор: Елизавета Зотова, г. Котлас Архангельской области
Научный руководитель: Милитина Владимировна Клапиюк
Введение
«Люди, живущие среди нас… На первый взгляд это простые, обычные люди…», – так обычно начинаются истории об интересных, чем-то замечательных людях. Но эти слова совершенно не соответствуют характеристике человека, которому посвящено это исследование. Это не о нём. Мне довелось услышать о Тобиасе Лейбовиче Вайсмане ещё до того, как я начала данное исследование. Те, кому довелось с ним встречаться, говорили о нём как о человеке «уникальной интеллигентности». Работник Котласского краеведческого музея Н. И. Николаева рассказывала о первой встрече с ним в 90-е годы: «Сразу же создавалось впечатление необычного для нашей реальности человека. Интеллигентность во всём. Одет добротно, но не вычурно, аккуратно. Очень хорошая речь, при этом совершенно не навязывает своё мнение. Когда я допускала некоторые ошибки, непонимание фактов, он так корректно мог поправить, что это ничуть не конфузило».[1] Другие вспоминали его как великолепного оратора, который «имел не только дар убеждения, но просто приятно было его слушать».[2] Котласской журналистке С. Лисянской дважды довелось встретиться с Вайсманом, она писала о нём: «пожилой задумчивый человек с умным, проницательным взглядом…даже эти встречи оставили глубокий след в душе».[3] Все информанты отмечают скромность этого человека, он не любил рассказывать о себе.
Я впервые услышала имя этого человека три года назад. В августе 2012 г. в составе котласской делегации молодёжи я посетила польский город – побратим Тарнув. Тогда и узнала, что основу этим побратимским связям двух городов заложил Тобиас Лейбович Вайсман. Одним из руководителей нашей делегации была Лариса Спиридонова, внучка Вайсмана. Мы жили в центре старого Тарнува. Эта часть города вызывала у Ларисы особые чувства. Здесь прошли детство и юность её дедушки. Великолепно сохранился дом, который до Второй Мировой войны принадлежал семье Вайсман. Такое трепетное отношение Ларисы к месту, связанному с памятью о дедушке, не могло не привлечь внимание. Воспринимались первые небольшие отрывки информации о Тобиасе Лейбовиче Вайсмане. Когда, вернувшись в Котлас, я пыталась найти о нём информацию, оказалось, что кроме одной статьи в местной прессе[4], другого опубликованного материала не существует. Отрывки о Вайсмане в малом количестве встречались в выступлениях на мероприятиях, проводимых «Полонией». Придя к выводу, что нет полноценной работы об этой замечательной личности, я поставила цель – написание истории жизни Тобиаса Лейбовича Вайсмана.
Объект исследования – Тобиас Лейбович Вайсман.
Предмет исследования – История жизни Тобиаса Лейбовича Вайсмана.
Задачи:
- собрать имеющуюся опубликованную информацию по предмету исследования;
- выявить письменные источники, хранящиеся в архиве Котласского краеведческого музея и в семье Спиридоновых;
- определить круг возможных информантов по интересующей теме;
- проанализировать и систематизировать собранный материал, распределив его по главам.
При минимуме опубликованного материала большие надежды возлагаются на семейный архив Спиридоновой Л. И., на информацию, полученную при интервьюировании людей, знавших Вайсмана Т. Л. Информанты хорошо осведомлены о годах жизни Вайсмана в Котласе, о предыдущем периоде знают немного. Врач, Софья Михайловна Спиридонова, долгие годы дружившая с Тобиасом Лейбовичем, отмечает: «Сам он не рассказывал, а мы не спрашивали, если он не хотел». О своём детстве, о семье Вайсман много рассказывал внучке, Ларисе Игоревне Спиридоновой. Все документы семьи Вайсман пропали в годы Второй мировой войны. В 1993 г. часть фотографий своей семьи Тобиас Лейбович получил от родственников и друга юности Давида Флайменгафта, живущих в Израиле. Эти фотографии являются источником по истории детских и юношеских годов жизни Вайсмана. Интересная информация о посещении Израиля в 1993 г. и о поездке в Польшу в 1995 г. содержится в записной книжке, где он делал дневниковые записи.
Детство и юность Тобиаса Вайсмана
Тобиас Лейбович Вайсман родился 21 декабря 1913 г. в польском городе Тарнув. Эта юго – западная территория современной Польши в начале ХХ века входила в состав Австро – Венгерской империи. Польское государство получило второе существование в 1918 г. Семья была обеспеченная. Отец – высокооплачиваемый служащий, представитель крупной обувной чехословацкой фирмы. Мама, Рахиль, не работала, она вела домашнее хозяйство и занималась воспитанием троих сыновей.[5] Тобиас был старшим.
Семья жила в собственном двухэтажном каменном доме на одной из уютных улиц в центре Тарнува. Сейчас в этом доме проживает четыре семьи. На первом этаже был большой холл, главную достопримечательность в нём представлял огромный рояль. Мама музицировала, разучивала с сыновьями песни. В доме царил строгий этикет. За столом собирались все вместе, хорошая посуда, салфетки, другие обязательные столовые принадлежности. Любили польскую кухню, Тобиас Лейбович и через десятилетия отдавал предпочтение рыбе по – польски.[6]
До пятого класса гимназии мальчики обучались дома. С ними занимался гувернёр, приходили учителя – предметники. В зрелые годы Тобиас Лейбович в своём окружении будет слыть полиглотом. Его родной язык – иврит, поскольку в семье говорили на этом языке. Пройдут десятилетия, но Вайсман свободно будет изъясняться при посещении посольства государства Израиль в Москве. В дневнике он оставил описание этого события: «Очередь огромная – за анкетами, подошёл к раздатчику и взял без промедления. Пустили на территорию, в накопитель, там заполнил анкеты, подаю, женщина принимающая придирчива. Я заговорил на иврите, и всё прошло без задоринки»[7]. В дневниковой записи о поездке в Израиль неоднократно наталкиваешься на имена, названия мест, сделанные на иврите. Знал древнееврейский, идиш, семья посещала синагогу, читали заповеди. Опять же запись в дневнике: «Поехали на кладбище к дяде Даниэлю и тёте Голди – родители Мали и Люци. Я произнёс древнееврейскую молитву».[8] Естественно, он великолепно знал язык своей родины – польский, любил польскую литературу. В семье сохранилась реликвия – томик Сенкевича на польском языке. В гимназии он изучал древнегреческий, латынь. Лариса вспоминает, что дедушка, нередко, оказывал ей помощь с латинским языком, когда она осваивала медицину. В гимназии изучали из современных языков немецкий, французский. Вся семья Вайсман хорошо владела немецким языком, свободно на нём говорили. Сказалось долгое проживание родителей в Австрийской империи. Для сыновей особое значение имело то, что близкие родственники, семья Энгельберг, до 1933 г. жили в Берлине. В семье дяди Даниэля и тёти Голди было 4 детей: два мальчика, Пауль и Оскар, и две девочки, Люци и Мали. Родственники встречались не один раз в год. Летом Вайсманы принимали гостей в Тарнуве, потом ехали к ним в Берлин, в другой раз вместе отправлялись на отдых в Карловы Вары. Всего Тобиас знал 8 языков. Но не только с языками у Вайсмана всё было хорошо, окружающие почитали его как человека высокоинтеллектуального. Гимназию он закончил с золотой медалью.[9]
Из фотографий и дневниковых записей можно сделать вывод, что в Польше проживала многочисленная родня Вайсманов. В 1993 г. в Израиле Тобиас Лейбович встретится с потомками своих родственников из Польши. Фотографии демонстрируют тесные семейные связи. На единственной фотографии запечатлены дедушка и бабушка Тобиаса со своими дочерьми и внуками. (см. Приложение № 1) На другой многочисленная родня собралась на свадьбе Ришали. Девушка в кругу родственников на многих фотографиях, но степень родства установить не удалось.
Блестящий выпускник гимназии в 1932 году поступил учиться в Краковский университет на факультет администрации и права. Отец рад за сына, его успехи в учёбе он поощряет туристической поездкой по Средиземноморью.
В 1936 году, по окончанию университета, Тобиас едет на работу во Львов. Кажется, всё ладится в жизни молодого человека. Он успешен в работе, счастлив в личной жизни, в 1937 году Тобиас женится на красавице
К крепко стоящему на ногах старшему сыну во Львов перебираются в конце 30-х годов родители и братья. Вся семья вместе. Но не было уже той беззаботности, что в прежние времена. Страшная угроза надвигалась с запада. Что такое фашизм, Вайсманы знали не по – наслышке. В 1933 году их родственники вынуждены были покинуть Берлин. Но как показали дальнейшие события, им очень повезло, что они успели уехать из Германии.
Семью Вайсман заставил покинуть родной Тарнув, расстаться с налаженным бытом небеспричинный страх. Всё ближе фашизм подступал к их дому: аншлюс Австрии, оккупация Чехословакии. В 1938 г. из Тарнува уедут многие еврейские семьи. В 1993 г., во время пребывания в Тель – Авиве, Тобиас Лейбович встретится со своим другом юности из Тарнува – Давидом Флайменгафтом, узнает, что в Израиле проходят съезды выходцев из Тарнува, установит контакты с президентом их сообщества.[10]
Жизнь Тобиаса Вайсмана в СССР
Всё меньше люди могли сами определять свою жизнь. Всё больше вмешивались политические силы. Началась Вторая Мировая война. Западная Украина была присоединена к Советскому Союзу. Семья вынуждена жить в рамках чуждой для них тоталитарной сталинской системы. Нужно было выживать в новых условиях. Младший брат устроился работать слесарем, другой, по образованию экономист, в случае необходимости становился пианистом. В 1940 году во Львове в семье Вайсман произошла первая потеря, умирает мать.[11] В апреле 1941 года Тобиас Лейбович Вайсман был призван в армию. Свою семью он больше не увидит. Начнётся Великая Отечественная война. Отец и братья погибли в концлагере[12], жена Бронка пропала бесследно во Львовском гетто.
В начале Великой Отечественной войны Тобиас Вайсман был определён в составе трудотряда в Грузию в Натанебский чайсовхоз агротехником. В этой должности он пребывал, как следует из справки, с декабря 1941 г. по январь 1944 г.[13] В 1944 году его судили по знаменитой 58-й статье за «намерение изменить Родине».
Что стало причиной такого обвинения? Софья Михайловна Спиридонова рассказывает со слов Вайсмана, что однажды в рассуждениях о трагедии начала войны он в запале сказал: «А где же ваши танки, ваши самолёты»? Об этом донесли: «Хвалил немецкую технику»[14]. Сидел в тюрьме сначала в Батуми, затем перевели в Тбилиси. Тобиас Вайсман вспоминал об условиях содержания: «Камеры были рассчитаны на 2 – 3 человека, но в них набивали значительно больше народа, до 10 – 12 человек. Когда спали, то было так тесно, что даже поворачивались по команде».[15]
Местом отбытия наказания был назначен Котлас. До Котласа из Грузии гнали этапом. Прибыв на Котласскую пересылку, на Болтинку, Тобиас Лейбович тяжело заболел. Для многих людей из этапов Котласская пересылка становилась конечным пунктом их жизненного пути. Вайсману повезло. На Болтинке работал доктор Бергерис, хорошо знавший отца. Доктор тоже был из числа заключённых. Он выходил Тобиаса. На время, пока молодой человек был ещё слаб после болезни, пристроил его на более лёгкий труд – санитаром. Вайсман в семье, в кругу друзей с благодарностью вспоминал этого человека, спасшего ему жизнь.
На Болтинке, южная окраина Котласа, Вайсман исполнял обязанности бригадира на подвозке дров в лагпункт. Тяжёлый, изнурительный труд. Мёрзлый лес на берегу Двины приходилось выкалывать изо льда, грузили на тракторные сани и возили в лагпункт на себе. Причём, заключённые старались перевыполнить норму. Тем, кто выполнял работу на 150%, давали 900 граммов хлеба, а кто не выполнял – 400 граммов.[16] На такой минимальной норме хлеба, который на зоне был основным продуктом, человек не мог сохранить жизнеспособность, он превращался в «доходягу» и его ждала смерть. В лагере были люди разных национальностей, но Вайсман в воспоминаниях отмечает: «Национального вопроса среди заключённых не было».[17] Тобиасу в этот период помогла выжить семья врачей. Внучка Лариса о них рассказывает так: «На пересылке врачом была Раиса Семёновна, еврейка, муж – немец. Долгие годы дружили семьями, до их отъезда в Ленинград. Если бы не Раиса Семёновна, то дедушка не выжил бы. Она посодействовала, чтобы его назначили нормировщиком». Софья Михайловна Спиридонова, с 1955 г. работавшая врачом в Котласе, была хорошо знакома с этой семьёй, дружили. Она рассказывает, что семьёй они стали в Котласе. Оба – «бывшие сидельцы». Андрей Рудольфович Ауэ, инженер – электрик, Раиса Семёновна Букан – жена военного, расстрелянного в 1937 г. Вайсмана должны были отправить по этапу дальше, но Раиса Семёновна понимала, что для Тобиаса это почти верная смерть. Это она сумела оставить его в Котласе.[18]
В 1948 г. Вайсмана переводят во 2-й лагпункт, на Новую Ветку, нормировщиком. Нормировщики жили в общих бараках, но в отдельной комнате, где у них была кровать, а не нары, как у остальных заключённых. В 1949 г. данный лагпункт ликвидировали, Вайсман переведён в 1-й лагпункт на Почтовый. Здесь было организовано лагерное сельскохозяйственное производство: грядки, на которых женщины – заключённые выращивали овощи, и ферма. Молоко с фермы получали беременные женщины и детский дом, существовавший при зоне[19].
1952 г., срок заключения закончился. Вайсман остался в Котласе. Устраивается на работу в Горпромкомбинат (ГПК) бухгалтером деревообрабатывающего цеха[20]. И до выхода на пенсию в 1984 г. останется верен этому предприятию. Поступает заочно учиться в Ростовский политехнический институт. Получает второе высшее образование. Уже в конце 1952 г. толкового работника назначают на должность инженера – нормировщика.[21] В 1956 г. Вайсман заканчивает институт и его назначают главным инженером предприятия. (см. Приложение № 2) На этой должности он проработает до пенсии. Работники говорили: «Появился умный, толковый еврей, наладил работу. Стали получать нормальную зарплату». Вайсмана – работника Горпромкомбината характеризует трудовая книжка. Многочисленные благодарности, премии, награждения значками «Отличник социалистического соревнования» и «Победитель социалистического соревнования». Основания для поощрений были веские, вот лишь некоторые из них: «за перевыполнение квартального плана», «за перевыполнение годового плана», «за хорошую организацию и проведение смотра техизобретательства», «за успешное проведение реконструкции предприятия» и т. д.[22]
Наладилась личная жизнь Вайсмана. В 1953 г. он женился. Невесте было 28 лет, жениху – 40. Хотя у Фаины был уже ребёнок от первого брака, её мать Катерина была категорически против нового жениха. Её смущала не разница в возрасте, а биография – отбывал заключение, и национальность – еврей. Нужно вспомнить антисемитскую компанию, борьбу с космополитизмом, которую организовало в послевоенные годы государство. Значительная часть населения была зомбирована государственной пропагандой. Но Фаина, которая уже побывала замужем за местным и несудимым, почувствовала в этом «чужаке» надёжного партнёра для жизни. К тому же он так отличался от местных своими манерами, всегда элегантно одет, великолепно танцевал, не позволял себе никаких вольностей.
Лариса вспоминает о своём деде: «В 90-е годы, когда я работала уже в больнице, медсёстры смеялись: маленький, худенький, лысенький, но интереснее мужчины не было, никого». Прежде чем сойтись, молодые встречались год и четыре месяца. Фаина пошла против воли матери. Раз та не принимала Тобиаса в свой дом, Фаина ушла к жениху. Сначала снимали комнатушку в старом бараке. О своём поступке котлашанка ни разу в жизни не пожалела. Тобиас стал хорошим семьянином, отцом её сыну, замечательным дедом. Хотя был сибаритом, жена должна была обеспечить мужу идеальный внешний вид: всегда отглаженный костюм, свежая рубашка, соответствующий галстук. На ней лежал порядок в доме. Но Фаина воспринимала всё это как вполне естественные вещи. Быстро освоила блюда, которые предпочитал её муж: куриный бульон с гренками, рыба по-польски… Обязательно сервированный стол с ножами, салфетками, подставками под яйца всмятку. Тобиас обеспечивал достаток в доме. С большим желанием участвовал в воспитании сына Фаины. Игорь Спиридонов долго не понимал, что отец у него неродной. Тобиас Лейбович радовался рождению внуков. В 1971 г. родилась внучка, Тобиас был так рад, что невестку с новорождённой встречали на горкомовской «Волге». Лариса рассказывает, что когда она была маленькой, часто гостила в доме деда, тогда он специально приезжал на обед домой, чтобы успеть с ней погулять, пообщаться. Иногда брал с собой на работу. Даже когда она была уже взрослая девушка, приезжая к деду, укладывалась спать на раскладушке в его комнате. «Мы с братом засыпали под его рассказы», – вспоминает информант. Такая духовная близость между поколениями нечасто встречается даже в семьях с кровным родством. Тобиас Лейбович стал любимым дедом. Лариса продолжает его дело как может. Она – активный участник общества «Полония». Старается сохранить память о Вайсмане в Котласе. С радостью откликнулась на нашу просьбу помочь написать работу об её деде.
Быстро наладились отношения Вайсмана с семьёй жены. Тёща Екатерина Воробьёва, в девичестве Бельская, потомок поляков, сосланных на русский север ещё в девятнадцатом веке, смогла преодолеть предубеждения против зятя. Образ «чужого, врага», сформировавшийся под влиянием государственной политики, довольно легко развеялся при близком общении с реальным человеком. Мать была благодарна за благополучие дочери и внука. Тобиас стал членом большой семьи и дорожил новыми родственными связями. На праздники собирались братья и сёстры с семьями. Тобиас помогал новым родственникам устроиться на хорошо оплачиваемую работу, некоторые начинали трудовую деятельность на Горпромкомбинате. Тёща Катерина прониклась таким уважением к зятю, что последние дни доживала в его доме (у неё всего было шестеро детей).
После смерти «вождя народов» в 1953 г. начался новый этап в истории страны, десталинизация. Были сделаны первые шаги по реабилитации жертв тоталитарного режима. Вайсман написал аппеляцию, но получил отказ. Это был удар для человека, считавшего себя невинно пострадавшим. Государственная власть по-прежнему нарушала его право на честное имя, на достоинство. В глазах общества он должен был оставаться преступником, врагом народа. Но умный, предприимчивый Вайсман не собирался упускать возможности, представленные новым временем. Во время рабочей поездки в Москву, он сумел попасть на приём к Генеральному прокурору. В феврале 1962 г. он добился своего, был реабилитирован.[23]
Каким человеком был Тобиас Вайсман?
– Это был скромнейший человек, очень порядочный, – вспоминает Раиса Петрова, одна из зачинателей польско – котласских отношений, работник культуры. – Как-то в областной больнице в Архангельске разговорилась с женщиной. Узнав, что я из Котласа, она расцвела: «О, из вашего города я хорошо знаю Вайсмана!» Она работала в одном из областных управлений, много ездила с финансовыми проверками. И очень высоко отзывалась о порядочности нашего земляка, человека и работника. Когда я сама первый раз оказалась дома у Вайсманов, то была удивлена скромностью жилища этого человека, а ведь он был главным инженером крупного предприятия. Ещё одна деталь – он всегда был настоящим мужчиной, замечал в женщинах хорошее, умел делать комплименты.[24]
Внучка Вайсмана Лариса Спиридонова подтверждает скромность обстановки: мебель была как во многих котласских квартирах. Единственная роскошь – великолепная библиотека, в этом себе Тобиас Вайсман отказать не мог. Дачи, машины не имели. В новой семье Тобиас Лейбович, насколько это было возможно, стремился повторить традиции семьи своих родителей. Если отпуск, то проводить его не на грядках, а использовать для интересного отдыха. Обязательно куда-то выезжали, часто на курорт, экскурсии.
Девяностые годы: «лебединая песня» Вайсмана
В годы перестройки, когда делались первые шаги по демократизации общества, Вайсман стоял у истоков создания Котласского историко-просветительского и правозащитного общества «Совесть». Благодаря знанию языков был незаменим в общении с иностранными гражданами, пытающимися отыскать в наших краях следы потерянных во время сталинских репрессий родственников. Письма поступали из разных стран мира. И. А. Дубровина, председатель общества, отмечала: «За 1992 – 1995 получено 112 писем. Необходимость перевода, необходимость вступать в переписку для выяснения деталей для архивного поиска. Переводы стал делать Тобиас Вайсман»[25]. До последних дней жизни он делал много для общества по защите прав репрессированных.
Благодаря контактам с бывшим депортированным поляком нашёл своих родных в Израиле. Тадеуш Вальчак, спецпоселенец лесного посёлка Рочегда, сейчас проживает в Лондоне. В 1993 г. он побывал в наших краях, останавливался у Вайсмана. Вернувшись в Лондон, он быстро по своим каналам нашёл в Израиле двоюродных сестёр и двоюродного брата Вайсмана. По приглашению вновь обретённых родственников в том же 1993 году Вайсман поехал в гости на три месяца, но вернулся уже через месяц. Объяснил: там хорошо, но здесь дом, близкие, друзья. Семья и друзья были удивлены, оказывается, это уже второе посещение Палестины. В дневнике есть запись: «…сходить вечером в гости к Давиду Флайменгафту, с Тарнува, с которым я был в 1936 г. в Тель – Авиве и жили на одной квартире»[26]. Вайсман никогда и никому не рассказывал, что бывал в Тель – Авиве в 1936 г., так же как никому не говорил о своих родственниках в Израиле[27]. Такая информация могла стать губительной для человека при тоталитарном режиме Сталина, могла сильно испортить жизнь в последующие десятилетия авторитаризма.
Строки дневника наполнены восторгом от увиденного в Тель – Авиве, Иерусалиме, Хайфе… Обеспеченные двоюродные братья и сёстры организовали ему насыщенную культурную программу, постоянно его куда-то везут, встречи с многочисленной ближней и дальней роднёй, с друзьями юности, посещение супермаркетов…многоэтажные дома родственников с лужайками, по нескольку японских машин на одну семью, дети и внуки, которые то учатся в США, то летят туда на отдых. Двоюродный брат Оскар живёт в США и постоянно наведывается к сёстрам. Вайсман подытоживает увиденное: «Это не жизнь, а рай». Это чудо, сказка, по сравнению с жизнью провинциальной России в кризисные 90-е годы, когда большинство населения города месяцами не получало зарплату, задерживались пенсии. Впервые после войны все пустоши вокруг Котласа были вскопаны под огороды. Повсюду – торговые ларьки. Котлашанин Вайсман отдаёт должное благополучию другой страны, но начинает тосковать о доме. Читаем в дневнике: «Всё в голове перемешалось, иврит, с моими целый день по-немецки, да сегодня ещё по-польски, целый интернационал в голове…Не знал, что так приятно встретить русского человека и говорить с ним, и получать удовольствие, говорил, что называется „от души”[28]. Котлас стал для него родным городом, который он не хотел оставлять навсегда. Здесь у него было дело, которому он посвятил последние годы своей жизни. Без полезной для общества деятельности Вайсман не мыслил своего существования.
В обществе «Совесть» значительное количество членов оказались люди с польскими корнями. Установились тесные контакты с поляками, разыскивающими следы своих репрессированных родственников. В Котлас приезжали иностранные граждане, чтобы навестить места, связанные с трагическими страницами истории польской депортации, участниками которой они являлись. Участники «Совести» оказывали им содействие, принимали в Котласе, сопровождали по местам, помогали в установке памятных знаков. Роль посредника, как переводчик, осуществлял Вайсман. Кто-то из поляков останавливался у него. Тобиас Лейбович перевёл посвящённую Котласу книгу Тадеуша Вальчака «Жизнь, и не только своя». Тадеуш Вальчак, бывший спецпоселенец 1940 – 1941 гг. в нашем крае. Результатом всей этой деятельности стало создание в 1994 г. русско – польского общества «Полония». Общество объединило людей, имеющих польские корни, и русских, интересующихся историей и культурой Польши. Одним из основателей и руководителей «Полонии» был Вайсман.
В 1995 г. Тобиас Лейбович едет на симпозиум в Польшу. Воспользовавшись случаем, посещает родной город. Познакомился с президентом Тарнува паном Романом Чапеля. Вайсмана свозили к бывшему дому его семьи. Его впустили только в одну квартиру. Нынешние жильцы встретили его испуганно. Они дорожат квартирой в центре Тарнува, боялись, что бывший хозяин может предъявить право собственности на дом. В Польше это распространённая практика. Но Вайсмана в родном городе занимали другие дела. Он начал осуществлять свой план по установлению побратимских связей между двумя городами, оба из которых считал родными. В этом же году Котлас посетил Роман Чапеля. Во время этого визита было заключено соглашение между ним и главой администрации города Котласа.
Отношения между двумя городами начали развиваться: произошёл обмен делегациями. Три раза котласские школьники ездили по приглашению в Тарнув, принимали в Котласе польскую молодёжь.
Тобиас Лейбович Вайсман ушёл из жизни 8 февраля 1997 г. Бытует такое расхожее мнение: «незаменимых людей нет». Случай с Вайсманом опровергает это. Замены Вайсману в общественной жизни города так и не нашлось. Вайсмана не хватало его соратникам по общественной деятельности. Пришло понимание значимости его работы в «Совести» и «Полонии». На встрече котлашан с польским консулом В. Гутовски в октябре 2005 г. прозвучала впервые идея – просьба об установке мемориальной доски с именем Т. Л. Вайсмана. Котласский журналист, лидер краеведческого движения «Северное Трёхречье» Н. В. Шептяков аргументировал своё предложение: «Он первым „прорубил окно” для побратимских отношений с Тарнувом, внёс немалый вклад в развитие города»[29]. Но эта идея так и не была воплощена в реальность.
Заключение
История жизни Тобиаса Лейбовича Вайсмана отражает историю человека ХХ века. Его семья и он сам стали жертвами тоталитарных режимов. Холокост – это из истории семьи Вайсман, сам Тобиас Лейбович прошёл сталинские застенки.
Тобиас Лейбович Вайсман предстаёт перед нами как человек высокой культуры, прекрасно образованный, имел два высших образования, что встречалось крайне редко в то время. При всём этом он столько времени провёл в тюрьмах, в ссылке: явление, обычное для советского прошлого. Но никогда не приходилось слышать от него жалоб, сетований на судьбу.
История Вайсмана показывает, что даже при антигуманном тоталитарном режиме люди сохраняли свои человеческие качества, стремление помочь другому, спасти чью-то жизнь. Без помощи врачей Бергериса и Букан Тобиасу Лейбовичу, навряд ли удалось бы выжить.
История Войсмана ставит вопросы: отчего он стал почётным гражданином Тарнува, получил «Золотую медаль опекуна мест народной памяти» от польского правительства, а в Котласе почётным гражданином не стал? Почему в Польше таких людей ценят, а у нас – нет? Почему бы не назвать в его честь улицу или хотя бы повесить на доме, в котором он жил, мемориальную доску? В рамках побратимских связей двух городов осуществляется не только «народная дипломатия», местные власти не упускают возможности посетить Польшу с деловым визитом по этому каналу. Но вот, благодаря кому эти контакты стали возможны, они не считают нужным знать.
Авторитет Тобиаса Вайсмана в кругу людей ближнего окружения заставили меня усомниться в правильности установки «не сотвори себе кумира». Общаясь с Ларисой Спиридоновой, я пришла к убеждённости, что дедушка для неё стал кумиром. Лариса отмечает: «Очень много я от него получила в смысле становления личности и понимания жизни. Некое приятное „клеймо” – внучка Вайсмана» Ларису не задевает, а то, что многие в обществе её воспринимают именно так, она этим гордится.
В памяти котлашан, знавших Вайсмана, он остался яркой, светлой личностью. Но задумываемся ли мы иногда, какая поразительная, необыкновенная судьба прожита им? Какие уроки мы должны вынести из истории его жизни?
Источники и литература
- Вайсман Т. Л. Дневник от 1993. – Архив семьи Спиридоновых.
- Воспоминания Вайсмана Т.Л. 01.11.1989. – Архив общества «Совесть», папка «Воспоминания».
- Воспоминания Петровой Р.Ц. 18.10.2000. – Архив общества «Совесть», папка «Воспоминания».
- Интервью с Дубровиной И.А. от 04.12.2014.
- Интервью с Николаевой Н.И. 08.12.2014.
- Интервью со Спиридоновой Л.И. от 10.10.2014.
- Интервью со Спиридоновой С.М. от 10.12.2014.
- Справка Военной Коллегии Верховного Суда СССР от 17 мая 1962 г., выданная Вайсману Т.Л.
- Справка Натанебского чайного совхоза от 04.11.1956г., выданная Вайсману Т.Л.
- Трудовая книжка Вайсмана Т.Л.
- Дубровина И. А. Защита прав репрессированных поляков. // Котлас в судьбах поляков. Котлас. 2006.
- Лисянская С. Памяти Тобиаса Лейбовича Вайсмана. // Вечерний Котлас. 1997, № 16.
- Шептяков Н. В. Ты ближний, но далёкий и другой…// Котлас в судьбах поляков. Котлас. 2006.
[1] Интервью с Николаевой Н.И. от 08. 12.2014.
[2] Интервью с Дубровиной И.А. от 04. 12. 2014.
[3] Лисянская С. Памяти Тобиаса Лейбовича Вайсмана». // Вечерний Котлас. 1997, № 16.
[4] Лисянская С. Памяти Тобиаса Лейбовича Вайсмана. // Вечерний Котлас. 1997, № 16.
[5] Воспоминания Вайсмана Т.Л. от 01.11.1989. – Архив общества «Совесть», папка «Воспоминания».
[6] Интервью со Спиридоновой Л.И. от 10.10.2014
[7] Запись в дневнике Вайсмана Т.Л. от 15.08.1993.
[8] Запись в дневнике Вайсмана Т.Л. от 21.10.1993.
[9] Интервью со Спиридоновой Л.И. от 10. 10. 2014
[10] Дневник Вайсмана Т.Л.
[11] Там же
[12] Воспоминания Вайсмана Т.Л. от 01.11.1989 – Архив общества «Совесть», папка «Воспоминания».
[13] Справка от 04.11.1956 г., выданная Натанебским чайным совхозом Вайсману Т.Л.
[14] Интервью со Спиридоновой С.М. от 10.12.2014.
[15] Там же.
[16] Воспоминания Вайсмана Т.Л. от 01.11.1989 – Архив общества «Совесть», папка «Воспоминания».
[17] Воспоминания Вайсмана Т.Л. от 01.11.1989 – Архив общества «Совесть», папка «Воспоминания».
[18] Интервью со Спиридоновой С.М. от 10.12.2014.
[19] Воспоминания Вайсмана Т.Л. от 01.11.1989 – Архив общества «Совесть», папка «Воспоминания».
[20] Приказ № 25 от 12.02.1952. – Трудовая книжка Вайсмана Т.Л., с. 4-5.
[21] Приказ № 162 от 22.12.1952. – Трудовая книжка Вайсмана Т.Л., с. 4-5.
[22] Сведения о поощрениях и награждениях. – Трудовая книжка Вайсмана Т.Л., с. 10-13.
[23] Справка Военной Коллегии Верховного Суда СССР от 17 мая 1962 г., выданная Вайсману Т.Л.
[24] Воспоминания Петровой Р.Ц. – Архив общества «Совесть», папка «Воспоминания».
[25] Дубровина И. А. Защита прав репрессированных поляков. // Котлас в судьбах поляков. Котлас. 2006, с. 20.
[26] Дневник Вайсмана Т.Л. от 27. 10. 1993.
[27] Интервью со Спиридоновой С.Ф. от 10.12.2014.
[28] Дневник Вайсмана Т.Л. от 01.11.1993.
[29] Шептяков Н. В. Ты ближний, но далёкий и другой…// Котлас в судьбах поляков. Котлас. 2006, с. 85.