Спустя сто лет в отечественный прокат возвращается кинематографический дебют 22-летнего Дзиги Вертова — «Годовщина революции». Рассказываем, как выглядит революция и Гражданская война в монтаже большевиков, а также почему показывать картину вскоре после выхода стало опасно, и о ней не распространялся даже сам автор.
«Годовщина революции» — это монтаж хроники 1917-1918 годов, сделанный к исходу первого года Октября. Картина создавалась в рекордно быстрые сроки: большая часть кадров датируется сентябрем-октябрем, а готова лента должна была быть к 7 ноября. Вертов сам не снял ни единой сцены, но просмотрел огромное количество пленки, снятой по заказу Петроградского и Московского кинокомитетов, и отобрал материалы для двухчасовой картины. Фильм-хроника имел немалое информационное и пропагандистское значение, его изготовили в 40 копиях и возили 2-3 года по стране Советов на агитпоездах, демонстрировали в залах и под открытым небом. Не исключено, что многие рядовые жители советских республик впервые увидели своих новых руководителей именно в фильме.
Задача перед Вертовым стояла масштабная — продемонстрировать хронику продолжающегося события: Гражданская война была в полном разгаре. Разумеется, картина «Годовщины революции» получилась мозаичной. Первые сцены посвящены февральским событиям в столице империи: массовые протестные шествия, переход войск петроградского гарнизона на сторону революции (одним из первых это сделал Волынский полк, которым, если судить по хронике, командовала симпатичная собака), действия избранных членов Временного правительства. Здесь автор не стремился к строгой точности: из лидеров правительства в объектив попали только внушительный Гучков да невзрачный Керенский, который, по мнению Сомерсета Моэма, обладал редким качеством, — ради помощи ему окружающие готовы были разбиться в лепешку. Столько же времени и внимания Вертов уделил Петроградскому Совету и его председателю Чхеидзе.
Краткая история российской демократии показана выборочно. Сперва июньское наступление на германском фронте, которое попытался провести седоусый генерал Брусилов, — тот самый, который весь первый год Советской власти просидел в московской квартире, по собственным словам, оправляясь от ранения. Потом — июльские большевистские демонстрации в Петрограде. Мятеж Корнилова даже не упоминается, а сцен октябрьского восстания и штурма Зимнего дворца попросту нет — вероятно, по причине невозможности вечерних и ночных съемок. Изобразительный ряд октябрьских смертных дней Петрограда: юнкера громоздят высоченную баррикаду (эти кадры частично опровергают художественный вымысел Эйзенштейна), а красногвардейцы курят у подъезда Смольного. Как известно, в Москве борьба между сторонниками Временного правительства и Советов была более упорной, долгой и кровавой, и Вертов показывает результаты — расстрелянные стены кремлевских дворцов, монастырей и церквей.
Упоминаются в титрах и довольно абстрактно показаны выборы и упразднение Учредительного собрания. Так же смутно рассказывается о мятеже Чехословацкого корпуса — правда, показан марш отряда чехов, принявшего сторону Советской власти. В фильм включена советско-германская хроника мирных переговоров в Брест-Литовске — правда, судя по орфографии титров, снятая не в марте 1918 года, а в декабре 1917. О вооруженном восстании левых эсеров у Вертова нет ни кадра, но поверженные союзники большевиков по правительственной коалиции все же появляются в фильме: в портретной галерее Совнаркома можно увидеть П. Прошьяна, комиссара почт и телеграфов. К моменту монтажа картины был на нелегальном положении и умирал в больнице от тифа.
Впечатляющим рефреном столичных революционных событий становятся съемки торжественных похоронных процессий, начиная с первых погребений на Марсовом поле. С каждым разом процессии становятся все более военизированными.
Портретная галерея советских лидеров вызывала тогда и вызывает сейчас, пожалуй, наибольший зрительский отклик: нынешние зрители «ГР», аплодируют и свистят каждому революционному руководителю. Называется она «Мозг Советской России» и снята по большей части в Кремле 16 октября 1918 под руководством Г. М. Болтянского. Председатель Ленин показан возле Царь-пушки оживленно беседующим с Бонч-Бруевичем. Ленин сниматься и не собирался, поэтому Бонч-Бруевич стал «тайным агентом» кинематографистов. В объектив исторической камеры попали Свердлов и Каменев, но она не зафиксировала Сталина и Дзержинского. Модели кремлевских кинопортретов много и аффектированно курят, ежесекундно вытаскивают из портфелей развевающиеся на осеннем ветру документы. Пожалуй, наиболее представительной внешностью в Кремле обладал военачальник Подвойский, который впоследствии чудом уцелел во времена Большого террора. Подлинными денди выглядят на экране дипломат Карахан и нарком Цурюпа, а вот глава советской дипломатии и единственный гей в Совнаркоме Чичерин носит мешковатый костюм и еще не стал обладателем «генуэзского фрака». Будущий диктатор Сталин был в командировке, но в хронику попал его несостоявшийся убийца«В 1928 г. в домашнем застолье тов.Томский угрожал тов.Сталину пулями» — из книги «Декабрьский пленум ЦК ВКП(б) 1936 г.: Документы и материалы». — М., 2017. — С.251 — руководитель профсоюзов Томский. Прекрасную половину большевиков представляет Коллонтай — без стакана воды, но недалеко от мужа Павла Дыбенко. И на заднем плане частенько мелькает главный кремлевский поэт — Демьян Бедный, позирующий с явным удовольствием.
Во второй половине фильма на первый план выходит исключительно председатель Реввоенсовета Красной республики Лев Троцкий. Человек бесконечно энергичный, выдающийся оратор и публицист, покровитель писателей и художников, Троцкий безошибочно точно оценил возможности кино как средства информации и пропаганды. Со свитой Троцкого по сражающейся стране передвигалась съемочная бригада Петра Ермолова. Большой эпизод картины посвящен боям под Свияжском и взятию Казани частями РККА в результате операции 5-10 сентября 1918 г. Победа соединений похожего на палача главкома Вацетиса над отрядами армии Комуча стала важным успехом Советской власти, позволила красным знаменам продвинуться к Уралу, а броневику с эпическим именем «Череп» — утвердить коммунизм в Николаевске-Уральском. Кинематографическими героями казанской виктории были флотский командир тов. Лев, кавалерийский удалец Василий Чапаев и подросток Володя Алексеев, а настоящим архитектором — Троцкий. Путь его бронепоезда разрезает карту страны точно нож — масло. На остановках Троцкий произносит зажигательные речи. Затем он покоряет воды Волги, возглавив флотилию миноносцев, пароходов и барж; где-то рядом незримо присутствует другой коммунистический флотоводец Раскольников, которого в фильме не видно, хотя очаровательная жена его — Лариса Рейснер — в кадр попала. Единение красных сил армии и флота ярко демонстрируют матросские танцы на борту флагманского корабля Троцкого.
Именно столь частому присутствию в кинохронике опального героя Русской революции фильм обязан своим почти вековым забвением. После агитационного проката времен Гражданской войны «Годовщина революции» фактически вернулась в первоначальное состояние раздробленных хроникальных съемок. А когда Троцкий был низвергнут, показывать картину стало опасно для жизни. Кинематографисты использовали кремлевские сцены с Лениным и другие фрагменты, а хроника волжского похода Троцкого дожидалась своего часа. Вертов в автобиографиях упоминал свой дебют кратко и сдержанно. Разговоры о реставрации «Годовщины» шли с 60-х годов, но решающей стала находка Светланы Ишевской в фонде Маяковского (РГАЛИРоссийский государственный архив литературы и искусства). Это был «Перечень сцен картины-хроники «Годовщина революции» кинокомитета Наркомпроса» на двух листах. С помощью этого документа Николай Изволов смог восстановить сцены и эпизоды фильма, а также титры на 98%.
Финал «Годовщины революции» кажется странным, — можно даже подумать, что в нем содержится лакуна. Сцены покорения большевиками Волги сменяются картинами мирного труда коммунаров в национализированном дворянском поместье. Созидатели светлого будущего осваивают аграрную технику, собирают урожай, а вечером собираются дружески погуторить. Но исследователь и, по сути, «второй отец» картины Николай Изволов уверен, что она и должна была закончиться на умиротворяющей ноте — орала прежде мечей, мир важнее войны!
«Годовщина революции», фильм-хроника 1918 г., режиссер Дзига Вертов, автор восстановления Николай Изволов